По-французски он говорил ужасно, но понять было можно.

— Куда? Зачем? — поинтересовалась Кейт, уже понимая, что наклевывается что-то интересное. Иначе "эти парни" не стали бы ломиться к ней заполночь.

— Генерал Дуглас дает нам машину до штаба Урицкого! — объяснил Эренбург. Он был худ, аристократичен, и говорил по-французски как парижанин. Впрочем, он и по-немецки говорил изрядно.

— Саламанка! — выдохнула пораженная услышанным Кайзерина. — Ведь так? Мы едем в Саламанку?

— Ну, не в саму Саламанку, — из-за спин "трех товарищей" появился четвертый, одетый в форму республиканского майора. — Здравствуйте, Кейт, — сказал он по-немецки.

Произношение у Пабло было ужасное — то есть, вполне "рязанское" — но, судя по всему, за прошедшие со дня знакомства месяцы, — а познакомились они в Барселоне в августе, — он "поднабрался" и в немецком, и во французском.

"Способный юноша… и явно с будущим".

— У меня есть пять минут, чтоб собраться? — переходя на деловой тон, спросила Кейт.

— Скажите ей, Илья, — по-русски попросил майор Пабло. — Что у нее есть полчаса.