— Ты предлагаешь вернуться к этой практике? — хмыкнул Йон.
— Господь с тобой, — усмехнулся Легин и сел. — Помыться бы… Пойдем-ка к морю. И на разведку заодно.
Он легко встал. Йон приподнялся и закряхтел от боли в ноге, Легин тут же подхватил его под руку и помог привести себя в вертикальное положение.
— Ёсио, мы сходим к морю, — негромко сказал он в пространство, не обращаясь впрямую к медитирующему монаху — он знал, что тренированное сознание Ёсио уловило эти слова и, как только он выйдет из размышлений, он будет знать, куда ушли Легин и Йон.
Они выбрались из многометрового нагромождения скальных обломков, в глубине которого вчера устроили привал, и через неширокую полосу сухого песка подошли к воде. Песчаные отмели океана были залиты приливом; большой прибой гас на отмелях километрах в трех дальше, досюда докатывались только ленивые волны в ладонь высотой.
Легин поднял перед собой руку с браслетом-регистром.
Йон хлопнул себя по лбу.
— У тебя же есть регистр! Куда же мы собрались идти пешком? Ты же можешь выйти на связь с кем угодно!
— Не все так просто, — ответил Легин, проделывая с регистром какие-то манипуляции. — И с кем угодно я на связь выйти не могу. Погоди, я сейчас тебе попробую все объяснить.
Он медленно повернулся вокруг своей оси, глядя на экран регистра.
— Пока чисто. Никто за нами еще не гонится, — сказал он наконец. — Ну, что ты смотришь на меня? Смотри, какая удобная яма. Можно помыться. Я об этом четвертый день мечтаю.
И, не дожидаясь ответа Лорда, Легин принялся расстегивать ремни на комбинезоне.
— Погоди, — задумчиво сказал Йон. — У тебя есть регистр. Ты был на флаере и хотел остановить Сардара, чтобы выручить нас. Но ты мог вызвать сюда своих людей, раз у тебя здесь люди в засаде. И вообще, ведь двенадцать часов уже прошло, почему за нами нет погони? И, наверное, транспорты уже уничтожены? Зачем же нам…
— Тормози, чувак! — вдруг сказал Легин с таким космопортовским блатным выговором, что Йон не удержался и хмыкнул. — Сними штаны, да? Помойся. А я тебе сейчас попробую все объяснить, — добавил он уже более серьезно и положил на песок оружие — автомат Сардара, снятую с него кобуру с «питоном» и свою кобуру со скрэчером.
Йон медленно положил на песок свой автомат, расстегнул и снял пояс с разрядником. Голый Таук тем временем уже забрался, шипя от удовольствия, в большую песчаную яму-промоину, куда легкие волны то и дело подливали нагретой на мелководье воды. Яма была ему по грудь, и он, фыркнув, окунулся в нее, вынырнул, замотав головой, и сказал:
— Йон! Все-таки это хорошая планета.
— Хорошая, хорошая, — пробормотал Йон, с трудом стаскивая комбинезон вместе с бельем, и зашипел от боли в ноге. Прежде чем лезть в воду, он тщательно осмотрел ногу: выше колена красовалась грандиозная гематома, но более серьезных повреждений, кажется, не было. Йон заполз в действительно очень теплую воду и вдруг, взглянув на Легина, вздрогнул: он впервые увидел на его теле несколько крупных шрамов.
— Откуда это? — Он показал на длинный вертикальный рубец на Легиновом боку.
— Это? Это очень старый. Это на первом курсе. Семнадцать лет назад. А это… это вот на Шагрене. Да ладно, это не интересно.
— Тогда рассказывай.