В этот момент от множества красных трещин копье человека хрустнуло, но тот сделал странное движение рукой и восстановил его. Словно вернул силу и молодость… Эта мысль заставила орка задуматься о ветеранах их народа: эх, если бы и им кто-то смог так легко помочь, насколько бы они все вместе стали сильнее. О, тогда обе империи — и Северная, и Южная — были бы вынуждены вспомнить старые времена и начать по-настоящему бояться ярости морей!
Хвост уже почти было снова вернулся в бой, когда неожиданно заметил небольшую щепку, лежащую между двумя ранеными пленниками. Похоже, это была часть того чудесного копья. Оно треснуло, его кусочек отвалился, человек этого не заметил, но кусок полного ярости Живого дерева оружия теперь просто лежал и ждал своего нового хозяина.
Хвост напрягся. Сейчас все вокруг заняты схваткой, никто не заметит, если он подберет себе эту щепку, из которой мог бы получиться неплохой и, главное, весьма смертоносный кинжал. Но в то же время орку не хотелось подводить своего нового вождя. В его душе словно сошлись в невидимой битве две половины, а потом… Хвост резко нагнулся, подхватил щепку и спрятал себе под одежду.
Орк старался в этот момент ни о чем не думать, но если бы он увидел, как в этот момент вытянулось его лицо, то точно бы понял, за что его отца некоторые за глаза и в лицо называли Крысом. Прозвище, которое преследовало их род всю жизнь молодого орка и которое он так хотел изменить, отправившись в свое первое свободное путешествие. Путешествие, что сначала привело его в шахту эльфов, а потом — вот к этому поступку. Как говорили шаманы клана То, может, это была судьба.
Глава 22. Тайна духов 3
Через полчаса одержимых осталось не больше двух десятков, и Никита наконец-то позволил себе поверить, что бой подходит к концу. Еще немного, и он сможет выдохнуть, а то голова уже прямо-таки гудела от напряжения. Вот кто бы мог подумать, что при постоянных прыжках и махании десятиметровым копьем из Живой лианы, прежде всего, устанет именно мозг!
— Сто двадцать — сто двадцать один, я впереди, — стоящий по левую руку от парня Найто попробовал сплюнуть, но в его рту все так пересохло, что ему пришлось забыть об этой идее… Хотя нет, желудок эльфа несколько раз сократился, и у него все-таки получилось смочить рот, правда, не слюной, а кровью.
— Дикое лечение, — Никита подправил состояние своего союзника, а то внутренние кровотечения еще никому не помогали.
— Пфф! — фыркнул Найто. — Мне кажется, ты что-то уж слишком серьезно воспринял мои слова о честной игре. Не забывай, ты не эльф, и как бы ты ни старался следовать нашим традициям, это никогда не изменится. По крайней мере, для моих сородичей.
— Меня устроит и только твоя дружба, — усмехнулся в ответ Никита, заставив своего ушастого союзника поперхнуться очередным приступом сарказма.
— Добиваем их и — обедать! — с правой стороны к парню подошли Уигрей и Захария.
Эти двое тоже выглядели уставшими, но глаза их светились от ощущения собственной силы и приближающейся победы. Никита улыбнулся мехведю и обрезанному эльфу, а потом неожиданно вспомнил о Хвосте. Если до этого молодой орк старался держаться в первых рядах, то теперь зачем-то спрятался в задних, да еще и старательно опускал глаза, словно стесняясь чего-то.
«После такого оружие из серебряного дуба ему уже не подаришь, — вздохнул про себя Никита. — Одно дело вручить его герою битвы и совсем другое — просто одному из многих… Жалко, что он не дошел до конца. Но это был его собственный выбор».
«А ты вырос, — ответила парню Си. — Перестал жалеть всех подряд и начал ценить те решения, из которых люди вокруг строят свою жизнь. Ты не бог, всех тебе не спасти. И если помогать тем, кто на самом деле этого хочет, то в итоге можно добиться гораздо большего, чем если просто разбрасываться силой как попало».
В этот момент оставшиеся одержимые начали прижиматься друг к другу, словно собираясь в один отряд для финального прорыва. Или как будто их сбивала в комок чужая злая воля.
«Второе», — понял через мгновение Никита, когда тела пленников, в которых сидели призраки, сжало в одну кровавую массу.
«Духам тоже досталось», — отметила Си.
И древняя книга была права. Как бы странно это ни выглядело, призрачные тела также оказались спрессованы в плотную кучу. Их лица и морды исказились болью, наружу вырвался прощальный вопль, а потом осталось только одно существо. Вернее, пришло, заняв место тех, кто был тут до этого.
— Король? — первым нарушил молчание Никита, глядя на огромную зубастую пасть, словно слепленную из тел призраков и тех, кто еще недавно были их носителями.
— Вот, значит, кто мне тут мешает, — страшное создание проигнорировало вопрос парня, а потом просто выдохнуло поток зеленого тумана. — Умрите!