И Алтуфьев задумался, опустив глаза.

Тень от столба наискось ложилась по траве и отчетливо обрисовывалась, далеко вытянувшись вперед. На ней были ясны квадрат подставки, потом длинная суживающаяся полоса, потом фигура сфинкса с поднятой головой.

Словно шевельнулось что-то в сознании Алтуфьева, открылось как бы окошечко, и в это окошечко он неожиданно для себя вдруг увидел, в чем дело.

«Неужели это так просто?» — подумал он с тем невольным удовольствием, которое является, когда вдруг решишь попавшуюся случайно задачу и найдешь решение ее остроумным.

Тень головы сфинкса на земле подсказала Алтуфьеву решение.

«Ударь быка через мою голову» — значило, что нужно было ударить землю в том месте, где ложилась эта тень. Чем ударить? Конечно, лопатой. Это не представляет затруднения.

Затемненный таинственностью смысл надписи указывал, что тут было зарыто что-то.

— Ну, наконец едут! — воскликнул Нагельберг, подходя. — Но отчего их только двое?

Алтуфьев взглянул на пыльную вдали дорогу. Беговые дрожки с Тарусским и Веретенниковым быстро продвигались по ней. Миновав канаву, дрожки завернули с дороги в поле и медленно поехали к столбу.

Вскоре Тарусский соскочил с экипажа и поспешно направился к Алтуфьеву, а Веретенников, осторожно правя ступавшей по неровному полю лошадью, стал заворачивать, тряхнув вожжою.

— Извините, что мы опоздали, — начал Тарусский, — но не по нашей вине. Владимир Гаврилович вчера стал чистить свои пистолеты, разобрал их и испортил. Мы остались без оружия.

— А других пистолетов нет? — спросил Алтуфьев.

— К сожалению!

Но оба они были довольны, что пистолетов нет.

— Я переговорю сейчас с бароном, — заявил Алтуфьев и, слегка поклонившись, направился к Нагельбергу.

Они поговорили. Тарусский видел, как барон сделал нетерпеливое движение, после чего Алтуфьев пошел назад.

— Барон говорит, что неимение сегодня пистолетов не может препятствовать дуэли в будущем.

— Мы к услугам барона, — ответил Тарусский.

— Значит, надо ехать в Москву и покупать пистолеты.

— Да, надо ехать! — вздохнул Тарусский.