– Непонятно только одно, – поскрёб мой друг затылок, – зачем кому-то понадобилось тащить дорогу через этот узенький аппендикс? Строить целых два моста, чтобы сэкономить пару сотен метров дороги? Что-то здесь не вяжется, слишком много геморроя.

– Чёрт его знает, – пожал я плечами. Можно только предположить, что двести лет назад проезд по одному из берегов был попросту невозможен.

– Но почему же? – удивился Воркунов, звонко шлепнув себя по коленкам. Там, я вижу, нормальное поле и нет каких-либо водных преград, типа болота.

– Так ведь это чёрти когда было! – постарался я перевести его внимание на более насущные проблемы. Земля в те времена была частная, и очень вероятно, что её владелец был крайне недоволен тем, что по его угодьям постоянно шныряли телеги с зерном. Вот мельникам и пришлось проложить дорогу через этот аппендикс, как бы в объезд.

Мы продолжили обсуждение, постепенно обойдя весь «полуостров сокровищ» по периметру. В конце нашей непродолжительной экскурсии стало вполне ясно, что дорога через него могла быть проложена только в одном, причём довольно узком перешейке. Во всех прочих местах берега реки были слишком обрывисты, топки, либо разновысоки. И только в двух местах можно было разглядеть что-то вроде давно заросшего съезда к воде. Причём создавалось такое впечатление, что мосты здесь были устроены временные, наплавные, и как какой-либо постоянной дороги здесь явно никогда и не было. Видимо только в мукомольный сезон, здесь наводились временные переправы для доставки зерна и вывоза готовой муки. Иными словами дорогу здесь прокладывали только осенью, где-то в конце августа, когда зерно окончательно высыхало.

– А когда французы зарыли свои бочонки? – поинтересовался Михаил.

– Как раз осенью и закопали. Полоцк был ими потерян 8-го октября по старому стилю, и значит, здесь они могли очутиться где-то числа пятнадцатого – двадцатого.

– То есть мосты здесь всё ещё были!

– Естественно были! Их, как и многие деревенские постройки такого рода сносило только весной, во время половодья. А в октябре они всё ещё стояли как миленькие!

Поскольку район поисков был определён однозначно, мы принялись готовить к работе наше поисковое оборудование. Но вначале было решено обозначить место предстоящей работы какими-то вешками. На полуострове росло единственное дерево и, вооружившись раскладной пилой, я направился к нему, с целью напилить десяток веток. Когда же я возвратился, то нашёл своего приятеля стоящего в глубокой задумчивости. На мой вопрос о причине столь мрачного вида, он молча указал пальцем на узкую вмятину в земле, внешне похожую на старую, давно обвалившуюся траншею.

– Да, – отбросил я сучья в сторону, – по всей видимости, тут явно кто-то копался.

– Неужели нас и здесь опередили? – неприязненно буркнул в ответ Михаил. Что же это нашему поколению никогда не везёт? Я уж так надеялся, что хоть тут нам удача посветит…

– Не вешай носа, – присел я около вмятины, – может быть это просто естественная промоина. Я когда сучки спиливал, видел в той стороне несколько похожих ямок, те даже и побольше этой будут.

– Правда? – вновь ожил мой друг. Тогда чего мы тянем, давай скорее прибор наладим. Может и вправду ничего не потеряно.

Следующие двадцать минут ушли у нас на сборку гигантского миноискателя, и соединение его с деревянным каркасом. Поскольку данную процедуру мы проделывали неоднократно, то особых проблем или заминок не случилось. Подключив батареи, мы ухватились за переносные лямки и пару раз прошлись над брошенными неподалёку лопатами. Всё работало чётко, и к своей радости мы моментально убедились в том, что наша самоделка при перевозке ничуть не пострадала. Обозначив довольно широкий полигон принесёнными сучками, мы начали работать. Через час, неоднократно пробежавшись от одного изгиба реки о другого, мы остановились в полном изнеможении.

– Ничегошеньки, – подвёл итог Михаил, нервно щёлкая выключателем, – пусто, как в космосе. Хоть бы что для разнообразия попалось, пусть какая-нибудь старая железка!

– Откуда здесь она, – улёгся я прямо на слегка подсохшую землю, – в этакой-то глуши? Если что-то и могло здесь быть, так это те самые монеты. Чему-то иному здесь взяться просто неоткуда! Сам видишь, вокруг сущая пустынь.

– У меня всё не идёт из головы эта канавка, – проронил он в ответ. Напомни, пожалуйста, что о ней было написано в письме Панина.

– Гренадер, по словам Семашко, – принялся вспоминать я, – говорил о том, что они закопали бочонки вблизи дороги в некоем естественном углублении. Для того чтобы скатить их с телеги они использовали доски, оторванные от мельницы. А, судя по карте, захоронение они сделали именно справа от дороги, а не слева.

– Ага! Тогда и подавно надо идти к той вмятине, что я нашёл.