После чая и общих разговоров перешли к главному. Собственно, мои запросы были минимальны. Я хотел лишь получить доступ к какой-нибудь старой военной карте, на которой был бы изображён район немного севернее села Козяны. Чтобы не промахнуться, я даже захватил с собой и атлас Витебской области, и любимую раскладную лупу. Полковник не возражал. Вскоре ко мне был приставлен пузатый, явно не выспавшийся майор, которому было поручено проводить меня в заветный архив.

Мы пошли по запутанным коридорам, оборудованным какими-то шкафами под потолок, между которыми изредка мелькали опечатанные железные двери циклопических шкафов. Подойдя к очередной, выкрашенной белой краской двери, майор любезно пропустил меня вперёд, и я оказался в небольшом зальчике, сплошь заставленном высокими металлическими стеллажами. Задрал голову вверх. На просторных пятиэтажных полках плотно громоздились солидного вида альбомы и перевязанные тесёмками массивные картонные папки. Сердце моё тревожно забилось в предчувствии предстоящей встречи с заветной тайной. Что вы хотите! Это был как раз тот редкий момент, когда объявляют результаты розыгрыша лотереи! Осталось дождаться оглашения последней, десятой цифры, притом, что девять предыдущих номеров уже совпали. Тут у кого угодно сердце заколотится!

Я крепко надеялся на то, что среди масштабного собрания картографических раритетов должна была найтись та самая карта, которая расставит все точки над «I» в заковыристой исторической задачке. Однако, всё оказалось далеко не столь просто. Выяснилось, что именно сегодня на работе отсутствует некая Ольга Валентиновна, главный работник архива. А замещающий её прапорщик ориентировался в этом обширном хозяйстве не столь уверенно, о чём он мне сразу и откровенно заявил.

Уходить, несолоно хлебавши мне совершенно не хотелось. Кто знает, а вдруг бдительный полковник к следующему разу уже успеет выяснить, что автор подаренной ему книги и я сам – это два совершенно разных человека. Что объединяет нас только одинаковая фамилия и инициалы, и что по сути дела я проник на подведомственную ему территорию совершенно незаконно! От одной этой мысли меня прошибал холодный пот, и я принялся чуть не на коленях умолять прапорщика хотя бы попробовать отыскать хоть что-то. При этом я через слово поминал согласие полковника на помощь мне и всяческое содействие.

И мы начали искать. Снимали с полок тяжеленные атласы, потрошили громадные папки, поднимая при этом клубы заматеревшей с годами пыли, и искали хотя бы что-то относящееся к западным областям Российской империи. Майор, быстро смекнувший, что дело затягивается, исчез не прощаясь, а мы всё лазали по стеллажам, приспособив для поиска раскладную стремянку. Наконец, на самом верху самого дальнего стеллажа отыскался огромный атлас, в котором хранились разрозненные карты Белорусского региона. При этом нельзя было сказать, что у вояк отсутствовал какой-то порядок в учёте собственной архивной базы. Порядок наверняка был, просто никто из нас его не знал.

Атлас был тяжеленный, и мы с немалым трудом сволокли его вниз, после чего с грохотом разложили на стоящем у окна столе. Открыли покрытую истёртым коленкором обложку, и перед нашими глазами предстала расчерченная на квадраты карта европейской части СССР.

– А почему одни квадратики красные, – поинтересовался я, – а другие белые?

– Потому, – хмуро отозвался утомлённый прапорщик, – что красным закрашены те участки карты, которых здесь отсутствуют!

Внутри меня всё оборвалось.

– Во, блин, – мелькнуло у меня в голове, – в довершение всех бед не хватало ещё угодить в подобный квадрат!

Уже ни на что хорошее не надеясь, я принялся тупо перелистывать атлас, чётко понимая, что уже надоел моему консультанту хуже горькой редьки. Мало того, в дверях архива внезапно возник совсем было пропавший майор.

– Ну, как дела, братцы, – едким тоном поинтересовался он, – уже заканчиваете?

– Да, да, – испуганно зачастил я, – через пять минут сворачиваемся.

А пожелтевшие от времени картографические листы так и мелькали передо мной как картинки в детском калейдоскопе. И вдруг на одном из них глаз зацепил знакомое название – Видзы.

– Стоп, стоп, – воскликнул я, торопливо подтягивая к себе собственный атлас, – мы уже где-то близко.

К сожалению, обрез карты открывал лишь селение Бучаны, не доходя до самой Дрисвяты буквально пары сантиметров. Замирая от нехорошего предчувствия, я поспешно перевернул следующий лист. Нет, не то, мы с прапорщиком оказались уже ниже Дисны. Следующий лист! Проклятье, опять не то! Передо мной были заветные Козяны, но лихой речной изгиб остался где-то на другой карте, несколько выше. Мокрый ручеёк пота побежал у меня по спине. Да кончится ли эта мука когда-нибудь? Теперь мы с прапорщиком пошли в обратном направлении, понимая, что нужный мне участок реки находится где-то ранее, и мы его попросту пропустили. Я подцеплял край карты, а он ловко орудуя деревянной лопаточкой, переворачивал его.

И вот в тот момент, когда я почти отчаялся разобраться в этом старорежимном творении 1934 года выпуска, в левом нижнем углу очередного альбомного листа мелькнул знакомый речной изгиб.

Выхватив лупу, я жадно впился взглядом в невысокий полузаросший холм, возвышающийся на правом берегу Дрисвятки. Вот он малый языковидный выступ, а вот широкий изгиб, щедро украшенный завитками кустарников! И через мгновение я разглядел то, что искал с таким вожделением и надеждой. Именно в том месте, где у гренадера была обозначена ветряная мельница, на лежащей передо мной верстовой карте были отмечены два притиснутых друг к другу домика. Я едва не подпрыгнул от радости.

– Один квадратик это наверняка сама мельница, – мгновенно сообразил я, – а во втором доме жила семья мельника. Ура, ура, ура!

– Будем дальше смотреть? – довольно бесцеремонно поторопил меня прапорщик, делая рукой какие-то знаки майору.