– Эй, парижанка, – еле слышно прошелестел я, опасаясь привлечь к себе внимание грабителя с ружьём, – сдай назад!

Но вместо того, чтобы просто выполнить мою просьбу, она для чего-то шагнула прямо ко мне. Обломок лопаты был у меня в поднятой руке, и я уже отводил её увесистое лезвие назад, готовясь метнуть при первой же возможности, как вдруг произошло то, чего я никак не мог ожидать.

– Что ты сказал? – громко переспросила Сандрин, делая второй шаг. И, разглядев тускло сверкающий инструмент, зачем-то тут же перешла на французский.

– Внимание, опасность! – звонко воскликнула она и, резко наклонившись вперёд и одновременно как-то хитро вращаясь всем телом, присела на одной ноге

Совершенно сбитый с толку её поведением я попытался сам сместиться в сторону своей цели, и тут же в голове моей словно разорвалась новогодняя петарда. Мир удивительным образом перевернулся вверх тормашками, и мать сыра земля приняла меня в свои объятия. Впрочем, нельзя сказать, что я оказался в полном нокауте. Испытав неприятное, но всё же не столь болезненное соударение с кучей разрыхлённого грунта, я принялся лихорадочно соображать, что со мной случилось. Да, в мозгах у меня звенело, и довольно сильно болела вся левая сторона головы, но остальное тело вроде бы действовало исправно. Я подвигал руками, посучил ногами, приподнял живот от земли и однозначно убедился в том, что в меня точно не стреляли. Оставалось лишь предположить, что откуда-то с Луны прилетел камень и треснул меня прямо по челюсти. Но как он умудрился попасть столь точно?

И в этот момент откуда-то оттуда, из внешнего мира, прикрытого пока от моего взора стенками раскопа, донеслись громкие голоса. Но сколько я не прислушивался, понять их смысл отчего-то никак не мог. Только кое-как поднявшись на ноги и, высунув голову наружу, я понял, отчего это происходит. Говорили, или вернее будет сказать, кричали по-французски. Помотав головой, чтобы скорее придти в себя, я опёрся руками на бруствер и с непроизвольным стоном выполз наружу. Было видно, как у воды суетливо мечутся какие-то смазанные тени, то и дело нагибающиеся и вновь вскакивающие.

Всё ещё пребывая в лёгком помутнении рассудка, я, пошатываясь, направился прямо к ним. Тут же прозвучал звук сильного шлепка, и из тьмы на меня этаким подраненным медведем выскочил Михаил, так же как и я, держась обеими руками за голову. Налетев друг на друга, мы крайне неудачно зацепились ногами, после чего дружно и неизбежно завалились на траву. И в то же мгновение зарокотал двигатель «Казанки».

– Лежи, лежи, Саня, – со всей силы придавил меня к земле Воркунов, – а то, как бы они сдуру не начали стрелять!

– Стрелять? – растерянно удивился я. Это ещё зачем? И почему ты говоришь, они? Ведь мы все здесь!

– Уже не все! – злобно прошипел он в ответ, отползая от меня в сторону. Затем он рывком приподнял голову и несколько мгновений вглядывался в чуть посветлевшее пространство. И видимо то, что он там увидел, сильно его раздосадовало.

– Ах ты, чёрт!!! – вполголоса выругался Воркунов и буквально на четвереньках, метнулся к воде.

Я вскинул голову, пытаясь понять причину его беспокойства.

Видно было плохо, но всё же можно было различить, что по совершенно ровной глади озера тёмным пятном разгоняется алюминиевая лодка. А Михаил словно преследует её, но по берегу. Не придумав в тот момент ничего лучшего, я затрусил вслед за ним. Подумал, что тот рванул вслед за похитителем просто от естественной досады, но в следующее мгновение убедился в том, что это вовсе не так. Достигнув уреза воды, мой друг и не подумал останавливаться. Вместо этого, он с разбега бултыхнулся в воду и отчаянно заработал всеми конечностями.

– Эй, стоп, ты куда понёсся? – не на шутку перепугался я.

– Сто…есте! – неразборчиво донеслось до меня из воды.

Я непроизвольно прибавил шагу, и только оказавшись по колено в воде, увидел то, к чему он столь отчаянно стремился. Это был непонятный, стремительно вращающийся в воде предмет. Он резво крутился примерно в пяти метрах от берега, словно запущенная подводными жителями игрушечная юла. В какой-то момент вращение вдруг прекратилось и тут Воркунов в последнем, отчаянном броске сумел схватиться за это ускользающее нечто. Секунда и по водной поверхности пробежало что-то вроде длинной полоски.

– Так это же наша мерная верёвка! – мгновенно догадался я. Так что, неужели Мишка пытается остановить «казанку», ухватившись за столь тоненькую бечевку? Бред какой-то!

На какой-то мизерный момент тонкая белая струна туго натянулась, словно луч фантастического лазера, но тут же опала и вновь слилась с водной гладью. К моему удивлению этот факт совершенно не обескуражил моего друга. Победно вскинув кулак над головой, он повернул на 180 градусов и поплыл ко мне не менее энергично, нежели до этого уплывал от меня. Я ничего не понимал, но на всякий случай подался вперёд, готовясь при необходимости подать ему руку помощи.

Бум-с-с! – донесся глухой звук со стороны озера, и я невольно повернул голову в ту сторону. В туманной предутренней дымке почти ничего нельзя было разобрать, вот только звука удаляющегося к российскому берегу мотора уже не было слышно. Впрочем, в тот момент мне было не до этих мелочей. Нужно было либо поскорее вытащить из воды Михаила, либо срочно перенаправить его на поимку медленно дрейфующего прочь от нашего острова деревянного ялика. Но едва я поднял руку, чтобы как-то привлечь его внимание, как он, видимо нащупав ногами дно, встал в полный рост.

– Финита ля комедия! – гордо провозгласил он, отряхивая с лица воду.