— Я сказал то, что думал. Врагов бывает мало у людей серых. У королей недругов гораздо больше. У Самсонова, как оказалось, были проблемы и с Загорским, и с Кожемякиным, и с Деминым.

— И со мной, — подсказала Светлана, глядя на стелющуюся под колеса дорогу.

Я поморщился, но она этого, кажется, даже не заметила.

— Я только хотел сказать, что подозревать могут любого из присутствовавших на вечеринке в тот вечер. И, кроме того, еще целую кучу людей со стороны. Тех же дружков Кожемякина. Или Алекперова. Или кого-то еще. Мартынов землю роет, но ничего у него не получается — осторожничает. Слишком много внимания привлечено к этому делу. А громкие дела никогда не раскрываются.

— Но кто?! — не выдержала Светлана. — Демин? Я? Ты?

О нас, как я понял, она сказала лишь ради приличия. Вообще-то речь шла о Демине.

— Илья находится в тех же условиях, что и все мы, — сказал я. — Возможно, Мартынов еще на что-нибудь набредет, и Демина тоже привлекут к ответственности. За то же хищение денег, к примеру. Ведь приворовывал, это ясно. Но только и всего. Причастность к убийству доказать не смогут.

— Почему?

— По той же причине, по которой не смогли повесить это дело ни на Загорского, ни на Кожемякина, ни на Алекперова. Фактов нет.

— А убийство есть!

— Есть, — безропотно согласился я. — Но слишком уж много претендентов на роль убийцы. Следствие запуталось, выбирая одного из многих. — Я невесело усмехнулся. — Ведь ничего нет. Даже орудие убийства не найдено.

— Не знают, что это было?

— Знают, но очень приблизительно. Некий предмет цилиндрической формы, на одном конце которого есть конусообразный выступ.

— Что это может быть?

— Не знаю. Не будь этого выступа, я сказал бы, что эта штука очень похожа на молоток. Но молоток с такой острой штуковиной — я никогда ничего подобного не видел. Мартынов мне сказал, что они перерыли весь дом и ближайшие окрестности, но ничего не нашли.

— Значит, этой вещи там нет?

Я скептически взглянул на Светлану:

— Ты ведь знаешь этот дом! Там можно спрятать что угодно, и потом ищи не ищи — толку никакого. У любого из нас было пять или десять минут времени на все про все — это фантастически много. За это время можно было спрятать что угодно.

— Или спрятаться самому, — задумчиво сказала Светлана. — Интересно, почему убийца не убежал?

— Потому что, оставшись с нами, он обрекал следствие на нелегкий выбор одного виновного из пяти присутствующих. А поддавшись чувству паники, он бы сразу себя выдал. Потому он и остался с нами. Надо отдать ему должное — у него очень крепкие нервы. Не каждый решился бы на такой ход.