Такой накал страстей необходимо было немедленно остудить, и я это сделал, открыв на пару секунд дверь на открытую палубу.
Так как на улице бушевал фактически «двенадцати» бальный шторм, то набежавшая волна моментально расставила все точки над "i", хлынув внутрь помещения, на отходе, чуть не унеся в открытый океан пару бюрократов и их помощников.
Но я был не кровожаден, поэтому успел в последний момент, предотвратить этот небольшой казус и таки задраить дверь, отгородившую нас от разъярённой стихии.
— Васин! Ты совсем сдурел?! Совсем рехнулся?! — прохрипел вылезающей из людской кучи Лебедев.
— Никак нет, — ответил Васин. — Я нормальный. А вот эти граждане, — обвёл пальцем пирамиду из тел некоторых заблудших товарищей, — явно — нет!
— Почему? — спросил, поднимаясь, какой-то чиновник из Министерства внешней торговли СССР.
— А потому, что вы устроили вакханалию на капитанском мостике! И тем самым мешали капитану управлять кораблём специального назначения! — огорошил я всех и, дабы навести тень на плетень ещё больше, добавил: — Даже не знаю, как на это событие посмотрят наверху. — При этих словах я ткнул указательным пальцем сначала на висевший на стене, чуть покосившийся от воздействия Атлантики, портрет товарища Брежнева Л.И., после чего на всякий случай тем же пальцем ткнул в потолок. — Не знаю, как воспримут и отреагируют. То ли как на досадную случайность, то ли как на планомерную диверсию, направленную на срыв похода и попытку затопления корабля вместе с командой и советскими пассажирами. В любом случае, в этом шабаше я участвовать не намерен! — помог маме подняться и, не обращая ни на кого внимания, произнёс: — Мамуля, ты вроде бы что-то говорила про геркулесовую кашу и булочки с изюмом, которые нам должны были подать на завтрак? Так не пора ли нам эти блюда отведать?
Глава 2
Расталкивая народ, сбежавшийся неизвестно зачем на верхнюю закрытую палубу, стали пробираться с мамой в сторону своих кают. Пройти по коридору внутри корабля нужно было совсем не много. Но давалось это с трудом. Любознательный люд, что плыл с нами в отпуска, который включал в себя как актеров, так и простых туристов, высыпал в коридор из своих апартаментов, и сейчас с удовольствием глазел на меня, не забывая при этом счастливо улыбаться, хохотать и обсуждать последнее не заурядное известие.
Наконец, нам удалось пробраться к лестничному пролету, ведущему на палубу ниже. Стало менее людно. В коридоре среди толпы заметил Севу с Юлей. Те, робко улыбаясь, подошли к нам.
— Поздравляем… — растерянно произнёс друг Савелий, смутившись от моего не довольного взгляда.
— Ой, Сашечка, это такая радость! — присоединилась к его поздравлению не менее растерянная, чем жених, рыжуха Юля.
— И вы туда же, — отмахнулся я от своих музыкантов и продолжил путь в родные пенаты.
Дойдя до маминой каюты, опустил голову и то ли попросил, то ли проинформировал:
— Мам, я с тобой потом поговорю. Хорошо? Мне сейчас нужно побыть одному.
— Нет! — категорически отвергла та мою идею. — Мы поговорим сейчас! А ну быстро заходи! Нам есть что обсудить!
— Дай хотя бы отдышаться! Ты видишь, я в шоке.
— А я, по-твоему, не в шоке? Да меня трясёт всю до сих пор! Мой сын, мой маленький сын, натворил ужасных дел! Нашлялся, как какой-то хулиган! И теперь я не знаю, что мне делать! Да тебя прибить мало!
— Не надо.
— Думаю, всё же стоит! Что нам теперь делать? А?! Молчишь?