— Получить урок… напрямую? Курсант Юджио… ты желаешь, чтобы я ударил тебя мечом?
— Конечно, я мог бы попросить вас в последний миг остановить удар, но я и так прошу вас об уроке. С моей стороны было бы неприлично требовать чего-то ещё.
— О-о, теперь мне понятно. То есть ты согласен на битву до первой крови?
Юджио почудилось, что гладко прилизанные пепельные волосы слегка встопорщились. И без того узкие глаза прищурились и смерили его безжалостным взглядом. Предвкушение безнаказанного насилия взяло верх над подозрительностью.
— Как курсант-кандидат и аристократ четвёртого ранга я просто обязан исполнить просьбу об уроке. Хорошо, курсант Юджио, я покажу тебе, на что способен.
Сказав это, Гумберт картинно выхватил заткнутый за пояс деревянный меч. Как и у Юджио, он был из платинового дуба, однако на лезвии виднелся изысканный узор.
Райос попытался было что-то сказать, но передумал, закрыл рот и медленно отошёл от Гумберта на три мера. Когда тот посмотрел на друга, он едва заметно улыбнулся и кивнул, словно давая благословение. Воодушевлённый, Гумберт немедленно направил остриё клинка на стоящего истуканом Юджио и воскликнул:
— К бою! Сейчас ты познаешь на себе истинную мощь высоконоркийского стиля!
Гумберт выставил ногу вперёд, взял меч в правую руку и занёс над плечом — стойка для «Молниеносного рассечения» норкийского стиля. Несмотря на сказанное, он решил не использовать «Прорубающую горы волну» высоконоркийского стиля. Скорее всего, не из опасения за жизнь Юджио, а из-за нежелания показывать свой лучший приём.
Впрочем, не стоит недооценивать и «Молниеносное рассечение». С его помощью даже тупой деревянный меч становился опасным: если Юджио пропустит удар по голове, то лишится примерно половины Жизни и потеряет сознание. Конечно, уменьшение Жизни другого человека строго запрещено Кодексом, однако схватки по обоюдному согласию разрешается доводить до первого попадания. И Гумберт однозначно попытается воспользоваться такой возможностью.
Изысканный деревянный меч в руках курсанта-кандидата вспыхнул голубым — мало кто умел так быстро включать тайные приёмы. Но Юджио без труда предугадал траекторию грядущего удара. Дело в том, что «Молниеносное рассечение» как две капли воды похоже на «Вертикаль» — один из многочисленных тайных приёмов айнкрадского стиля.
— Ш-шрейя! — издал Гумберт пронзительный вопль, и его меч сверкнул в воздухе.
Правая рука Юджио пришла в движение за миг до этого. Едва выхватив деревянный меч, покоившийся на левом боку, он замер на миг, чтобы включить тайный приём. Гумберт собирался обрушить клинок сверху, поэтому Юджио решил отразить его диагональным ударом снизу. А именно «Косым ударом» айнкрадского стиля.
Иногда Кирито называл его словом из священного языка — «Слэнт». Оказалось, название на священном языке есть у каждого приёма айнкрадского стиля. Кирито заявил, что не знает, с чем это связано; скорее всего, он просто забыл, поскольку, будучи «приблудышем Вектора», не помнил почти ничего из того, что было с ним до появления в Рулиде. Хорошо хоть, сами приёмы остались в памяти.
«Косой удар», как и «Молниеносное рассечение», состоит из одного удара, но имеет удивительную особенность: этот приём можно проводить как сверху вниз, так и снизу вверх. Особенно полезен второй вариант, так как он выполняется из той же стойки, из которой выхватывается меч, поэтому применить его можно очень быстро. Как правило, бесполезно начинать тайный приём после того, как противник запустил свой. В этом случае остаётся лишь прыгать вбок — да и это почти никогда не спасает. Тем не менее поздно включённый «Слэнт» оставил в воздухе голубой след и столкнулся с «Молниеносным рассечением» Гумберта. Искры и грохот на миг заставили усомниться, что мечи действительно деревянные.
— О?! — воскликнул Гумберт, однако удивление на его лице быстро сменилось гневом, и он изо всех сил надавил на свой меч.
Синее и голубое свечение вокруг скрещённых мечей до сих пор не погасло, но стоит одному из противников уступить хотя бы несколько санов, и приём немедленно прервётся, а оружие отбросит в сторону.
Юджио изо всех сил вжался ногами в пол и попытался завершить взмах.
Послышался глухой скрежет, меч Гумберта отодвинулся на пару санов. Свет «Молниеносного рассечения» замерцал, предвещая отмену приёма. «Как я и думал, чистой силы у меня больше!» — пронеслось в голове Юджио.
Думать-то думал, но теперь на практике убедился в своей правоте. Да, в его движениях не было той же выверенности, что у аристократов, которые даже пальцы на руках и ногах расставляли по всем правилам. Но после двух тысяч ударов топором в день его руки уж точно были не слабее, чем у них. Сам Голгороссо с его стальными мышцами хвалил Юджио за «худое, но великолепно натренированное тело».