— Королева ты? — выдохнула я, вглядываясь в создание, — может быть… А я — жена Иеронимуса. Как ты сюда попала, Юнесса? Тоже провалилась?

Королеве очень хотелось поговорить, это было заметно по тому, как шевелились ее губы и дергались пальцы. Я же искоса разглядывала ее: нежная, но ужасно блеклая, почти бестелесная, однако ничего змеиного в ней не ощущалось.

— Сначала я была безоблачно счастлива, — начала свой рассказ королева, неловко теребя серые лохмотья, — король, он может быть таким внимательным и нежным, он вознес меня выше всех, дал понять, что я самая, самая прекрасная, умная, восхитительная, любимая. И как же страшно и больно было падать! Сначала он оказывал внимание моим фрейлинам. Я думала: простая вежливость воспитанного мужчины, монарха. Но когда застала его с фавориткой, увидела, как он целует ее, как овладевает ее телом, нашептывая, что она, она! А не я! Его королева! Слушала их стоны, ее всхлипы наслаждения! Я потеряла голову. Я сбежала в алый замок и вызвала в помощь самую ближайщую к выходу из тьмы нежить. Тогда, когда я пылала от гнева и ненависти, мне казалось, что это самая лучшая идея. Только… нежить завладела моей магией, а меня заперла здесь. Я пытаюсь хоть что-то наколдовать, но не могу! Это сводит меня с ума, — королева заломила тонкие бесплотные пальцы.

— А король когда-нибудь говорил прямо, что любит вас? — уточнила я, продолжая рассматривать эту бледную жалкую женщину.

— Нет, он всегда ускользал от ответа, — вздохнула королева, — но я верила, что он счастлив со мной. Я делала его сильнее, превозносила его, помогала ему во всем. Он чувствовал себя рядом со мной истинным королем. И об этом он говорил. Это было моей большой, просто огромадной ошибкой.

— У меня есть для вас очень плохая новость, — вздохнула я, виновато отворачиваясь от Юнессы, — думаю, та самая нежить показала вам лживую картинку с королем и фавориткой, чтобы забрать не только вашу магию, но и тело…

Королева вскочила на тонкие босые ножки:

— Врешь! Ты! Мое тело! Вот же оно! — она попыталась обнять себя за плечи, но прозрачные руки проскольнули сквозь туманную плоть.

— Ах! Ах! Авликая всех раздери! — королева упала на каменные плиты и попыталась заплакать.

Но слезы были такими же призрачными, как и она сама.

— У нас один выход, — моими губами заговорил кто-то другой, кажется, рядом оказалась тень моего пра-пра-прадеда, — вспомнить, что это была за нежить, во всех подробностях, а главное, как вы собирались отправить ее обратно во тьму?

Я даже подсела поближе к несчастной глупой некромантке.

Первое правило некромантов гласит: никогда не вызывайте нежить в гневе. Ждите, когда будете в ровном настроении, иначе… это самое иначе и было сейчас передо мной.

Королева хмурила бледный лоб, сжимала пальцы до хруста, но ничего припомнить не могла.

— Если вы не постараетесь вспомнить, мы обе здесь сгинем, — пробурчала я безрадостно, ощущая, что мой предок-некромант куда-то отлучился и гадая, что сделала нежить с моим телом, ведь мои бледные пальцы были так же бесплотны, как тело королевы.

— Она, оно явилось мне в виде змеи, — наконец, прошептала королева.

Каменный свод пещеры, в которой мы сидели, дрогнул. Мне за шиворот посыпались мелкие камешки и пыль. И хотя я была бесплотной сейчас, это было очень неприятно.

— Какой-то древний божок? Забытый людьми? Или дух могучего некроманта? — предположила я, лихорадочно роясь в своих знаниях обо всех богах, которым издавна поклонялись некроманты.

Кто? Кто же из них превращался в черную змею и в белую змею?

Стены заходили ходуном, откуда-то издалека послышался грохот обвала.