– Вот Тьма… Откуда?! – возглас Толина предназначался темным жгутообразным отросткам, вылезшим из тумана. - Тэлли, откуда в вашем лесу кровавая лиана?!

   – Это ненастоящая лиана, а всего лишь оживший кошмар.

   Я подобрала комочек земли и швырнула его в лиану и вскрикнула, когда его буквально разорвало хлестким ударом. В тот же миг по моему телу растеклась чешуйчатая броня – мои личные телохранители оставались начеку и были готовы защитить меня от любой напасти.

   – Раер, это уже не смешно! Знаю, чтобы тебя добудиться, Элене приходилось тебя целовать. Так вот, если я тебя поцелую…

   – Хрен! Уж лучше я cам его поцелую! Если ты чмокнешь этого остроухого, кровавая лиана покажется нам веселой тыковкой на эльфийском празднике урожая.

   Метка высшего демона обожгла меня огнем, намекая, что целовать мне абы кого не следовало.

   Яркая вспышка, прорезавшая туман, заставила мое сердце радостно встрепенуться в груди. Следующая, еще бoлее яркая, рассыпалась сотней сияющих огоньков,так похожих на светлячков. Я протянула руку к пролетевшему мимо, и тут же отдернула, с недоумением рассматривая, как черные чешуйки перчатки засветились алым.

   – Мелкая, беда с тобой. Это же магия Света! – Толин Ревейн растянул над нами зеленоватый щит,и теперь светлячки с шипением ударялись о него и гасли, оставляя в преграде темные подпалины.

   Я темная, a по другую стороны завеcы находились светлые эльфы и враги. Принять это было невыносимо сложно, ведь еще недавно это был мой народ.

   – Ублюдочные темные! Вы нарушили границу Вечнозеленого леса! Выходите к нам и сдохните быстро!

   – Οго! Слышишь, Аратэль? Твои сородичи милосердны, как раханские змеи. Те тоже предлагают жертве лежать и не дрыгаться, пока ее проглатывают.

   Внезапно Раер застонал, его ресницы дрогнули,и тут же туман уплотнился и из него раздались крики.

   – Кажется, фантомы владыки обнаружили добычу поинтереснее. - Толин довольно оскалился. - Хoть какая-то польза от этих остроухих.

   Воздух в тумане гудел от разлитой в нем магии и перемещался звуками ударов и выкриков, когда же его прорезал чей-то вопль, полный боли, я ухватила Раер за плечи и встряхнула:

   – Да очнись же ты! Ты расплатился с Эдрианом, чтобы стать свободным! Не позволяй Тьме себя подчинить! Ты же Тараэль! Твой отец и брат не сдались. Упрямство – черта вашего рода.

   – А въедливость – твоя личная, Тэлли.

   Я вскинула голову и с ужасом уставилась на полупрозрачную фигуру Раера, парящую в воздухе.

   Горло сжал болезненный спазм, я прикусила кожу на ладони, чтобы не зарыдать в голос.

   – Да живой он! Живой! – Толин запустил в полупрозрачную фигуру комок земли.

   – Уверен? - еле слышно прошептала я.