— Первый этап, дорогой Бэзил, только первый! Да, мы заняли Гавр, но не можем сделать ни шагу вне дальности корабельной артиллерии! Порту все равно досталось, причем, к сожалению, большей счастью от нашего же обстрела и бомбежки — там обещают все восстановить не раньше, чем через десять дней! И кто знал, что немцы нарушат свой же орднунг — принимать на вооружение мины одновременно с тралами против них! Против этих гидродинамических взрывателей у нас нет иных средств, кроме как или ползти со скоростью черепахи, или набить трюмы старого корыта пустыми бочками, посадить экипаж из сорвиголов — и вперед, искать безопасный путь! А без порта в тылу нельзя наступать — в Объединенном штабе уже боятся, что будет как в Португалии, стоит немцам заняться Гавром всерьез. Уже проявилась головная боль — армейцы требуют для высаженных на плацдарм войск не меньше тысячи тонн снабжения в сутки, и это предел, что можно выгрузить с десантных судов на разбитые причалы и необорудованный берег — страшно представить, что будет, если разразится шторм, а немцы начнут наступление!

— Ну, Уинстон, насколько мне известно, у Гитлера нет сейчас лишнего десятка дивизий. Благодаря русским, которые уже твердо встали на Одере и нацеливаются на Берлин.

— Именно, Бэзил! Ладно, пока русским тоже надо подтянуть тылы, и добить кое-где окруженных гуннов. Но через два, три, четыре месяца они пойдут вперед, и где тогда остановятся — на Рейне? А проклятый де Голль на русской территории спешно формирует свою армию, набранную из всяких подонков — свою, независимую от нас! Тут возможно даже самое худшее — если он вместе с русскими первым войдет в Париж, а мы все еще будем топтаться у Гавра! В чьей орбите тогда будет Франция? И с кого мы тогда будем требовать возмещения убытков — с Голландии и Норвегии? Если Сталин заявил, что Германия в первую очередь будет платить СССР, а уж после… Он не дурак и отлично понимает, что чем дальше, тем меньше он будет нужен нам, а мы ему — так что, при обострении отношений, мы рискуем не получить с немцев ни пенса! А глядя на это, и французы откажутся платить! Бэзил, открою вам ужасную тайну: мы банкроты! Уже сейчас долговые обязательства Британии перед янки превышают наши активы! И если Дядя Сэм потребует немедленной уплаты, нам останется лишь признать себя американским протекторатом. И этот долг растет — мы вынуждены делать наши ставки, в надежде отыграться!

— Что ж, вижу, что наши финансовые секреты оберегаются лучше военных. Даже от меня.

— В данном случае, Бэзил, финансы и война связаны самым теснейшим образом. "Могучий флот и армия Британии нужны", — мне впору петь оперную арию того героя. Прибрать к рукам Европу, что нам достанется: линия продвижения наших армий — это устойчивая граница нашей сферы влияния, нашего рынка. И привести к покорности всех этих индусов, бирманцев, малайцев, кенийцев, всю эту бунтующую сволочь! Даже если мы после собираемся дать им независимость — есть разница, быть вышвырнутыми пинком или уйти добровольно, как добрый дядюшка, сохраняя за собой собственность и право судить? Потратиться сейчас на колониальную войну — чтобы после долго стричь купоны. Пока идет война со странами Оси, мы можем рассчитывать, в усмирении колоний, на американские ресурсы — ради святого дела борьбы с итальянским или японским агрессором. А что делать после, когда до Дяди Сэма дойдет, что мы внаглую его используем в своих интересах?

— Снова Индийский океан?

— А нам нужны кузены в нашей Индии? Взгляните на Австралию, которая из нашего превратилась в американский доминион — трудно ждать патриотизма от тех, кто давно уже пользуется американскими товарами вместо наших. Но если янки вышибут из Индийского океана япошек, а затем сами уберутся оттуда ко всем чертям, мы будем очень им благодарны.

— Потомки римлян там тоже лишние, Уинстон. Меня лично нервирует, видеть на карте пути снабжения нашего "доминиона Пенджаб" вокруг Африки — в водах, где у нас нет баз, за Кейптауном — лишь "защищенные якорные стоянки" без снабжения и ремонтных мощностей. Можете вы внятно объяснить мне, что за возня происходит в Италии и вокруг нее? После того, как туда, "по союзническому обязательству", вошли немецкие дивизии, которыми командует печально известный Достлер. Надо думать, французы наконец вздохнули свободно?

— К чертям, Бэзил! Именно по вопросу, прямо связанному с Францией и Италией, я вас и позвал. Если наша главная проблема, что эти чертовы французы, даже после взятия нами Гавра, не хотят подниматься на общий бунт, надо ускорить этот процесс! А заодно резко осложнить положение Германии, если уж это плохо получается чисто военным путем. Помните ваш доклад, что вы сделали по моей просьбе две недели назад?

— О последствиях занятия немцами Святого Престола?

— Рекомендую не произносить вслух. Здесь у стен нет ушей, но мало ли… Вы ведь уверены в своих оценках?

— Которых?

— Ну вот в этой например: "Восстание во Франции становится по-настоящему всеобщим и немедленно — причем Петен сам слагает полномочия даже под угрозой жизни, объявляя при этом для всех французов необходимость восстать против рейха".

— Да. У него просто не будет выбора. Французские консерваторы, на которых сейчас единственно опирается Петен, это католики.

— Примем. Пункт следующий: "Испания немедленно заявляет о выходе из нацистского блока и присоединении к союзникам. Поскольку именно защита католичества была главным козырем Франко против республиканцев. Политически он, конечно, фашист — но в смысле идеологии, просто жесткий консерватор. У него будет выбор — или бунт, поддержанный армией, или переход в противоположный лагерь. К тому же у него есть основания надеяться, что в этом случае его действия против Англии и США будут в значительной мере прощены. Особенно если испанская армия примет непосредственное участие в боях, на своей территории — немецкий Гибралтар будет блокирован с суши, а плацдарм в Порту "распечатан", аэродромы и военно-морские базы Испании отдаются в распоряжение англо-американских сил. И есть основания полагать, что фанатичного сопротивления немцев не будет: большинство личного состава горнострелковых дивизий вермахта — это уроженцы южной Германии, католики".

— Да. Преимущество Франко в том, что он не опирается ни на одну из политических сил Испании, то есть не зависит ни от кого конкретно — а сумел установить равновесие, устраивающее всех: монархистов, аристократов, промышленников, духовенство, армию, сепаратистов в Каталонии и стране басков, и даже, в целом, низы общества. Однако при его даже пассивном согласии с немцами по такому вопросу — тут и не католики не упустят повод для недовольства! А реалии Испании таковы, что кресло правителя лишаются чаще всего вместе с головой. И слишком многие, включая самого Франко, уже поняли, что союз с Гитлером был ставкой не на ту лошадь — нужен лишь предлог, а где найти лучший, чем такое?

— Что ж, примем. Дальше: "Бразилия ускоряет мобилизацию и отправку своих дивизий в Европу. Аргентина немедленно арестовывает все счета и начинает жесткое полицейское преследование немцев, особенно сохранивших связь с фатерляндом. Структуры мальтийского ордена, иезуитов и "опус деи" активно сотрудничают со всеми антинацистскими некоммунистическими силами. Банковские ресурсы Швейцарии и Латинской Америки обращаются против нацистских структур через доступные названным организациям механизмы тайной войны".

— Все очевидно. Я написал "некоммунистическими", поскольку союз Ватикана с русскими безбожниками кажется маловероятным. А с православной империей, которую пытается сейчас изобразить Сталин, тем более. В религии, как в бизнесе, очень не любят конкурентов. Аналогично с финансами — особенно если вспомнить ту авантюру с фальшивками Гитлера, в прошлом году. Ее одной достаточно, чтобы отношение швейцарских "гномов" к рейху стало ну очень прохладным — а если еще и замолвят слово такие клиенты! Кстати, Франция перед войной строила свой большой флот — все эти "Ришелье", "Дюнкерки", "Кольберы" и "Могадоры" — с финансовой помощью иезуитов, которые отнюдь не обеднели. Добавлю еще, что при таком раскладе все награбленное, что наци стащили в швейцарские банки, становится "выморочным имуществом", и нужен лишь повод — и тут представляется просто идеальный случай!

— Логично. Дальше: "В Италии начинается всеобщий бунт. Подавляющее большинство армейских капелланов призывает к немедленному повороту итальянских штыков. На севере Италии, с достаточной вероятностью, вспыхивает коммунистическое восстание, поддержанное вторгшимися русскими. В конечном итоге мы будем иметь разоренную Италию под советским контролем".

— Насколько мне известно из вашей информации, Уинстон, немцы в Италии уже ведут себя не как союзники, а как завоеватели. История с мальчиком Джузеппе из какой-то деревни, расстрелянным за то, что бросил камень в проходящую колонну, весьма характерна. Немцы уже хватают итальянцев "за антинемецкие деяния", подвергают избиениям и пыткам — все это происходит на территории формального союзника, но подчиненные Достлера привыкли поступать именно так. Как к этому относятся итальянцы, легко представить. Особенно с учетом того, что немцы, войдя в Италию под предлогом защиты от русского вторжения, так и не появились, собственно, на фронте — а гораздо более озабочены охраной дуче от возможного переворота — поскольку Муссолини не доверяет сейчас даже собственной армии.