С книжных прилавков уходили «Секреты влияния от Лиды», «Маленькие тайны» и «Байки бывшей журналистки». Над байками мы с Марком покатывались ночами – лишь это время было исключительно нашим. Я хотела познакомиться с автором баек. Тексты остальных двух брошюр я прочитала сквозь строки где-то за пару часов до печати и более внимательно на пляже Римини. Это все были идеи Миши. Он думал об обеспечении прибыли и разжигании популярности всеми возможными способами, и логично предполагал, что я заинтересована в том же.

О нескольких уже запущенных проектах с моим именем я узнала только тогда, когда Грише передали документы. Мы сидели над бумагами в ее квартирке, удивленно поигрывая бровями, и пытались сообразить, что же делать дальше. В течение нескольких дней у нас появились бренд-менеджер и юрист. Так же мой стилист перешла на оклад, и Гриша настояла на телохранителе. Она знала обо мне больше, чем кто-либо… даже Марк. Знала, что мне это не по душе. Но на невзрачного отставного капитана я согласилась. Он не был киношной грудой мышц. Он был ниже Гриши и чуть выше меня. И думаю, он знал свое дело. Потому что в этом была уверена Гриша.

– Как вы относитесь к обвинениям Михаила Мамасовича Миросяна? – спрашивала ведущая ток-шоу.

– Как можно относиться к обвинениям обиженного агента? Мы подписали расторжение договора. Михаил получил причитающуюся по договору сумму штрафа за преждевременное расторжение. Похоже, ему этого мало. Я очень надеюсь, что эта история очень скоро завершится.

– То есть, вы абсолютно не признаете за собой телепатических способностей, в использовании которых для подписания документов Михаил Мамасович обвиняет вас?

– На мгновение показалось, что я уже в суде, – я засмеялась, – Лида против МММ…

Ведущая тоже засмеялась и отвела взгляд.

– Лида, как ваш супруг реагирует на разразившийся скандал?

– Он поддерживает меня, – улыбнулась я. Главное не начать играть в «Жириновский – Немцов», если она спросит, как Марк реагирует на десяток повыскакивавших дел с самыми различными обвинениями.

Все вопросы, которые я могла услышать, мне дали на ознакомления перед эфиром. Но я знала две вещи: вопросы звонящих мне читать не давали. И я могла спровоцировать на внеплановый вопрос саму ведущую.

– У нас есть звонок, – обрадовала ведущая. – Вы в эфире, говорите.

– Лидонька, я ваш большой поклонник, – сказал мужчина, и я прикрыла веки на мгновение: Макс… – вы завоевываете сердца одним взглядом, одним вздохом. Любой мужчина в вашей власти. Как же получилось, что вы выбрали в мужья такого урода?

Я подняла взгляд к Грише. Она прикоснулась указательными пальцами к уголкам губ. Я улыбнулась. Его мгновенно отключили. Ведущая умело скрывала шок. На экране за ее спиной загорелся текст: ЧУДОВИЩЕ – ПРИНЦ

– У меня потрясающий муж, – я улыбнулась еще шире, – каждую ночь он превращается в прекрасного принца. А днем я превращаю его обратно в обычного человека, чтобы никто не увел…

Ведущая засмеялась, разряжая обстановку. Макс, сволочь… ну, зачем такие гадости? Зачем? Как попал? Как пропустили?

– У нас еще один звонок. Вы в эфире. Представьтесь, пожалуйста.

Я опустила правую руку за подлокотник и нервно сжала пальцы. Гриша покачала головой.

– Евгений. Самара. Ваш выпускной вечер в школе был освещен в прессе. Насколько я знаю, сейчас восемь ваших одноклассников согласились свидетельствовать против вас в суде. Но есть еще один, не доживший до наших дней… – Женя сделал паузу. Если я остановлю его сейчас, это будет «еще одно доказательство»… – вы не боитесь обвинения в убийстве Данилы Верхого?

– Все мы чего-то боимся, Евгений, – я смотрела в камеру, не улыбаясь. На телесуфлере появился текст, но я игнорировала его. – Виноватые боятся праведной кары. Невинные – ложного обвинения, – на экране рядом с камерой появилось НЕ ГОВОРИ О БОГЕ! – я сделала паузу. Миша давал текст. Гриша давала мысли. По-другому она пока не умела. – Я читала о трагедии в газете, так же как и другие жители Самары. Очень надеюсь, что власти не будут обвинять меня в гибели Дани лишь потому, что мой агент решил позаимствовать американскую судебную практику и выбрал для этого абсолютно нелепое обвинение.

О том, какого хрена они пропустили эти звонки, нам еще предстояло поговорить после эфира. Гриша играла желваками, совершенно перестав быть похожей на женщину. Ведущая продолжала задавать невинные вопросы. Я улыбалась, стараясь ни о чем не думать и читая подсказки с экрана.