Я подошла к нему и поцеловала. Он уже давно не казался таким некрасивым, как виделся в институте… Обернулась к деду с бабулей, хозяйничающих на могиле единственной дочери и зятя. Марк привлек к себе, обнимая. Потерся носом о затылок. Я сжимала ладонями его руки. Только когда он был так рядом, я понимала, насколько сильно скучаю.

– Я с ума схожу, когда ты пропадаешь так надолго… – шептал мне в затылок. – Кажется, что ты решила не возвращаться. Что все…

Я отрицательно качнула головой. Не хотелось говорить, нарушать здешнюю тишину, мертвенное спокойствие, пронизанное лучами солнца сквозь вековые кроны. Хотелось просто молчать. И так славно было то, что он рядом.

– Выйдешь за меня, наконец?

Я кивнула прежде, чем успела придумать очередной отрицательный ответ. Закрыла глаза, сжимая обнимающие руки.

– Да?

– Да.

Марк склонил голову так, будто до этого внутри него был зацементирован железный каркас. Мне и самой стало так легко… Ничто не имело значения. Никто, кроме находящихся здесь людей, не был важен.

6.      Декабрь 2008

В начале декабря Валерий Михайлович в ультимативной форме сообщил, что я ухожу в отпуск. На две недели. С понедельника.

Возвращаясь домой, я была уверена, что это Марк. Мы расписались в том месяце. Ни о каком свадебном путешествии не было и речи. Но он мог организовать что-то приятное и намекнуть моему шефу, что пора бы меня отпустить отдохнуть. Но сообщив об отпуске Марку, я встретила обычный спокойный взгляд. Это был не он…

Он не мог вырваться так резко. Его день был расписан с девяти до восьми и «звездиться» было не на чем. Мы вроде были на равных. В трудовых книжках идентичные записи. В штатном расписании схожие обязанности. Но его не встречали в аэропортах, у него не было своего агента, его не приглашали в ток-шоу, не снимали интервью для журналов, и к Новому году на прилавках парфюмерных сетей не появятся духи с его именем.

Я подумывала повлиять на его шефа. Один взгляд, одна мысль. Марк даже не узнает.

Он смотрел молча, будто слушал мои мысли. Он прекрасно видел, что мой успех несколько стремителен. Знал, на чем основано внимание. Он пытался понять в этой ситуации меня. Найти место для себя. Даже теперь, после регистрации… Пытался и не мог.

В коридоре зазвонила мобила. Было около десяти, я только вернулась. У меня же, вроде, отпуск? Вынув коммуникатор из сумки, я поднесла его к уху.

– Да, Миш.

– Лид, я пробил нам Италию, – агент был в деловом восторге.

– Ты шутишь, – попыталась я сделать голос радостным. Италия стоила мне двух часов медитации на резервной полосе МКАД.

– Я взял билеты. Собирай вещи, послезавтра в четыре самолет в Милан, днем презентация.

Миша не осведомлялся по поводу моей основной работы. Он вообще не видел необходимости оставаться штатным корреспондентом. Это единственное, чего он не понимал: зачем мне аудитория новостного канала.