– И кто же это делает? – улыбнулся он снисходительно, – и зачем?

– Делают это те, кто знает, что скоро нам это понадобиться, чтобы выжить. Пережить…

– В общем, мысль здравая, – кивнул он, направляясь к холодильнику. – Остается лишь привести доказательства, опровергающие конечность высказанных мной версий.

– Тебя это забавляет?

– Отнюдь, – он перестал улыбаться и стал напыщенно серьезным.

– Доказательства? – я приняла вызов, подбоченившись одной рукой. – Если я ошибаюсь, то мы обречены.

– Почему нет?

– Потому что я не верю в это! Никакой здравомыслящий человек не допустит мысли о конечности человеческого бытия! А уж если этот человек, люди, организации имеют возможность влияния…

– Какая сложная у тебя логика, милая. Пельмени будешь?

Я вздохнула:

– Буду.

– То есть… Ничего, если я начну с конца? Человечество не даст дубу, так как кто-то подготовит его душевно и морально к… войнам-катастрофам? А что там с физическими аспектами? Почему нас не поливают радиацией, химикатами, не морят голодом или там, не приучают к синтетической пище?..

Я расслабила руку, поднимая подбородок. Марк налил воды в кастрюлю, пока я буравила его взглядом.

– Согласен, – ответил просто, – мне нравится твоя версия.

Поставив воду на огонь, он обнял меня и улыбнулся.

– Какая ты у меня молодец…

Я уже знала, в каком тоне будет следующая фраза.

– Что не веришь в нашу кончину и тем самым…

Я засмеялась. Да… Ты мое лекарство от гордыни. Люблю тебя, микстура моя горькая.

Я помню это чувство еще с учебы. Сидишь ты и пытаешься решить математическую задачу. А неполнота знаний, ошибочные рассуждение или просто недостаточно натренированный мыслительный аппарат тормозят ход решения, выводя из себя. Ты сидишь и бездумно смотришь в текст. Через минуту, очнувшись, берешься заново… Но то была математика. А я сидела и решала казавшуюся простой проблему своей поездки в Анапу.