26

Стоя у окна, Май-Бритт наблюдала за происходящим на парковке. С интересом следила за разговором, хотя, разумеется, не слышала ни слова. Но каждое движение, каждое выражение на их лицах подтверждали, что Май-Бритт права. Врач действительно говорила ей неправду, хоть Май-Бритт и не понимала почему.

Эллинор вошла в гостиную и села на диван. У ее ног крутилась Саба, Эллинор поглаживала ее по спине. С тех пор как они остались одни, никто из них не произнес ни слова. Май-Бритт все еще чувствовала себя униженной из-за собственной беспомощности. Что она на глазах у Эллинор не смогла пройти элементарный медицинский осмотр. Но Эллинор, слава богу, ничего не комментировала, не пыталась выразить сочувствие и не говорила чушь на предмет того, что она понимает, как Май-Бритт себя чувствует. Слава богу. Иначе Май-Бритт пришлось бы послать ее к чертовой матери. А она это выражение очень не любила.

Май-Бритт увидела, что машина уехала, а мать с ребенком направились к своему подъезду.

Эллинор уходить не собиралась. Она выполнила свои обязанности, но оставалась в квартире, что смущало Май-Бритт — как всегда. Впрочем, сейчас голова Май-Бритт была занята другим.

Эллинор заговорила первой, как обычно:

— Почему вы не говорили, что у вас в моче кровь?

Мама с ребенком скрылись в подъезде. Май-Бритт отвернулась от окна и подошла к креслу.

— А зачем? Она бы что — от этого исчезла?

На какое-то время снова стало тихо. Где-то в доме журчала вода, приглушенные поначалу голоса и звуки шагов в подъезде приблизились и снова отдалились, потом хлопнула входная дверь. Май-Бритт посмотрела на Эллинор — та сидела, задумчиво вращая кольцо на большом пальце правой руки. У Май-Бритт было много вопросов, ответы на которые могла дать Эллинор. Май-Бритт опустилась в кресло.

— Так откуда ты знаешь эту женщину?

Эллинор оставила в покое кольцо.

— Кстати, ее зовут Моника. Если вы ее имеете в виду.

Май-Бритт бросила на нее усталый взгляд.

— Извини. Откуда ты знаешь Монику?

Имя она произнесла с явным неудовольствием, и, даже не взглянув на Эллинор, почувствовала, как та раздражена.

— Я считаю, что с ее стороны было крайне любезно прийти к вам домой.

— Конечно. Она человек фантастического благородства.

Эллинор тяжело вздохнула:

— Я уже говорила. Вам стоит почаще задумываться над тем, кого надо презирать, а кого — нет.