– Сколько нам будет стоить эта земля?
Однажды ранней осенью, когда строительство дома шло полным ходом, Силья приехала на участок.
– Гласс, да? – поинтересовался у нее один из рабочих, изучавший план дома.
– Прошу прощения?
– На плане написано, что ваша фамилия Гласс. – Он отер со лба пот и внимательно посмотрел на Силью. – А Пол Гласс вам, случайно, не родня?
Вопрос настолько ошеломил Силью, что она ответила не сразу.
– Вы знаете Пола?
– О да, прекрасно знаю, – ответил рабочий и, взяв несколько досок, потащил их на другой конец участка.
Силья терялась в догадках, что он имел в виду.
– В таком случае вам, наверное, известно, что он больше не живет в Стоункилле.
Мужчина вцепился в доски так сильно, что даже покраснели пальцы.
– Известно. Тем лучше.
«Что ж, – подумала Силья, – во всяком случае, в этом мы солидарны».
Возвращаясь на Лоуренс-авеню, она решительно выбросила из головы этот странный разговор и постаралась представить, как будет выглядеть ее новый дом.
Силья мечтала о больших, от пола до потолка, окнах, чтобы встающее из-за деревьев солнце заливало все пространство своим светом, о жарко пылающем камине… Она надеялась, что они смогут переехать в новый дом до наступления зимы, но строительство то и дело приостанавливалось. Сначала было что-то не так с почвой, потом ждали материалы и так далее.
Силье не оставалось ничего иного, кроме как улыбаться и терпеть. Ведь в итоге она получит дом своей мечты.
И все же слова того рабочего ее неотступно преследовали. Она встречала его еще несколько раз, но больше он ничего не говорил и ни о чем не спрашивал. Наконец, Силья решила спросить об этом у Генри, но тот, как всегда, уклонился от ответа.
– Пол жил в Стоункилле почти год, и не в нашем доме. Так откуда нам знать, с кем он общался и куда ходил каждый день? – Генри взял со стола почту и направился на кухню.
Силья последовала за ним.
– Знаю, но… Жаль, что тебя там не было. Хотелось бы мне, чтобы ты видел лицо этого рабочего. На нем была написана такая… злоба.