Мелкая прикрыла глаза и, аж привстав на цыпочки, потянулась за струйкой аромата.

Я тоже принюхался, определяя:

– А и правда интересно: сладкая цветочная пыль.

– Сказка… – мечтательно прошептала Мелкая, – просто сказка…

Она так и застыла, вытянувшись в струнку, и на сомкнутых ресницах ее что-то искрило.

– Давай я тебя тоже… – начала было мама заботливо, но тут я энергично замотал головой.

– Ага, – сообразила мама через пару секунд, – понятно. Ну неси уж.

Я метнулся в свою комнату.

«Так, что мне Ваня сунул-то? „Сикким“? Туалетная вода? Испания? Не слышал, – мысленно пожал я плечами. – Ну… Других вариантов все равно нет».

Мелкая, завороженная ароматом, не приняла моего ухода на свой счет и заподозрила что-то, лишь когда я начал приближаться к ней с красивой коробочкой в руках: в глазах ее мелькнула паника, и она шарахнулась за маму.

– Франция? – поразилась та и, обернувшись, посмотрела на Мелкую с каким-то новым интересом. Та замерла, робко выглядывая из-за маминого плеча.

– Как – Франция? – удивился я, покрутив коробочку. – Вот: «made in Spain». Испания!

– «Эль». – Мама наставительно ткнула в крупную букву на коробочке. – Это – «Ланком». Ты что, не знал, что покупаешь?

– Я думал, что это мексиканский тушкан… – на автомате отшутился я, с недоумением вертя упаковку. «Ну надо же, точно – „Ланком“. Моя ошибка, надо было формулировать Ване желание точней».

Мне наконец удалось настичь девушку, и то лишь благодаря тому, что мама сделала полшага назад.

Мелкая торопливо сцепила руки за спиной, словно для того, чтобы они случайно не потянулись за подарком, и непокорно вздернула подбородок.

– Тома…

Я остановился напротив и заглянул в ее глаза. Там я увидел твердую готовность к отказу, и это меня порадовало. Оставалось подобрать слова – обычные праздничные сейчас не годились.

Пролистнул страницы памяти: вот Гадкий Утенок подходит ко мне перед Дворцовой, вот она же вылетает мне под ноги из-за угла… Вот половинит батончик мюсли. А вот и спуск к Фонтанке.

Я посерьезнел.