– Ты что-то зефир совсем не ешь, – произнесла мама с легкой укоризной, за которой моему опытному уху была слышна довольная улыбка. – Вот попробуй.

Я толкнул дверь, заходя.

– Опа, – сказал удивленно, – а где папа?

– Да все на кафедре коллег поздравляет… – По маминому лицу проскользнула тень недовольства.

Я бросил взгляд на часы: начало девятого. Похоже, пора стелить бате соломку…

– Ну тогда и мне не грех тебя сейчас поздравить, – бодро объявил я и ушел за духами. – Мама, прости дурака, – покаялся, протягивая коробочку густого синего цвета, – не сообразил с первых заработанных денег подарок тебе купить. Вот… С праздником тебя!

– «Пани Валевска»! – восторженно взвизгнула мама. – Сынуля!

Я был притянут и оцелован.

– Ага, – согласился покорно, – Валевска, она самая. Любовница Наполеона.

– Да? – Мама взглянула на коробочку иным, каким-то настороженным взглядом, а потом прищурилась на часы в серванте.

Я мысленно отвесил себе оплеуху.

– Попробуешь?

– Обязательно. – Мама решительно повернула пробку.

Мелкая тут же присунулась понюхать.

– Но-но, – остановил я ее, – никогда не пробуй духи из флакона. И с кожи сразу тоже не стоит. Все составы рассчитаны на постепенное раскрытие аромата в шлейфе. Надо нанести на определенные точки и подождать, пока распустится. Вот видишь, – я указал на маму, – запястья, за ушками, ямочка между ключицами… Ну и еще одна точка есть…

Мама посмотрела на меня с интересом, но промолчала.

– Какая? – спросила Мелкая с детской непосредственностью.

– Как-нибудь потом, – промычал я, неожиданно краснея.

На лице у мамы заиграла ехидная улыбка.

– Вот! – поднял я наставительно палец. – Вот теперь запах начал раскрываться, чуешь?