Рубенской крякнул, тонко намекая, что не настолько все друг с другом спали, но я быстро поправилась.
— Вы конечно не спали, но оба были в постели со мной. Так сказать почти братья…
Я бравировала. Отчаянно. Зло. По острию ножа. Не удивлюсь, если они потом вскладчину мне киллера наймут. Ну или сами договорятся.
— Так как звучал спор? Просто постель? Или я ещё чего-то не знаю? — мой голос предательски вздрагивал. Я затушила сигарету и швырнула пачку на середину стола.
— Что ты никогда не влюбишься в меня, — хрипло сказал писатель и зубы сжал, словно ему доставляло боль это признание. Я проследила за его метаморфозами. Хотелось закричать что-нибудь обидное, но я не знала что. Для этих двух это всего лишь спор, игра на чувствах.
— Но зная, что у тебя секс равно любовь… — дополнил бывший муж.
Я постучала ногтями по столешнице. Это где я так нагрешить успела, что два мужчины, которые смогли подобрать ключи к моему сердцу, могут так запросто его растоптать? У меня в голове не укладывалось. Я ведь мужа бывшего любила, честно. Даже после развода. И Вася… Вот от него не ожидала. От кого угодно. Но не от него…
А все оказалось просто. Меркантильно. Наверно, временами смешно…
— Миш, где документы и ключи от машины? — он полез в карман куртки. Протянул мне, я покачала головой. — Вася уже больше нескольких месяцев как побелил… Ещё до Ялты…
Я горько усмехнулась и посмотрела в глаза писателю. Не нашла там ни намёка на что-то… Да, что я там увидеть хотела? Раскаяние, мольбу, боль?
— Да, Вась, — наклон головы к плечу, словно так у меня получится лучше запомнить его лицо. — Достаточно было спросить. Я втрескалась в тебя почти с самого начала, ещё на этапе ночных звонков… Не стоило столько городить…
Я встала из-за стола. Покачнулась на неустойчивых каблуках. Дошла до двери. Уже положила ладонь на ручку… Был бы тут какой-нибудь великий философ он бы велеречиво сказал, что «все проходит и это пройдёт». Но тут была только я. Точно знающая, что это «все» может подзастрять. Что и произошло.
Я обернулась к мужчинам, которые так же неподвижно сидели за столом. В любой нормальной бабе живет, соседствует и перетрясает бельишко такая коварная змеища, которая не упустит случая плюнуть ядом.
— Миш, помнишь за неделю до свадьбы Олеси я звонила тебе ночью? — мужчина задумался, но все же кивнул. — Я тогда ещё сказала, что мне ничего не надо… Так вот, пусть это всего лишь формальность… После того как я сказала, что люблю тебя, я легла под незнакомого чувака, вроде бы брат мужа Олеси… Черт знает, я даже имени не запомнила. И трахалась с ним всю ночь. Так что, формально, ты рогоносец…
Рубенской сжал в ладони пачку сигарет, а я оскалилась самой добродушной улыбкой, перевела взгляд на Спиридонова. Он итак был мрачнее тучи, но заподозрив подставу с моей стороны, совсем потемнел.
— Ииии, Вась, — я улыбнулась и шёпотом, настолько, чтобы все присутствующие услышали, сказала, — я… имитировала.
Дверь за моей спиной хлопнула, а я вытерла слёзы тыльной стороной ладони и пошла к лестнице.
Я бежала на улицу. На пропахшую выхлопными газами, уличной едой, дешёвыми духами, улицу. В горле клокотал крик, а внутри сотрясалось все. Остановившись возле машины, я посмотрела в боковое окно и сузила глаза. Ну уж нет. Я не заплачу. Не буду сопли вытирать. Как в том анекдоте, про богатого дворянина при смерти и его фразу всем прихлебателям «Не дождётесь!»
Я порывисто выдохнула. Дёрнулась за ключами, но вспомнила, что мои ключи остались в пальто, что до сих пор висит в гардеробной писателя. Посмотрела в небо и взвыла. Мысленно. Только начала новую браваду, что подумаешь вернусь и заберу свои вещи, как меня подхватили под локоток. Я резко обернулась. Вася в одной рубашке стоял позади. Держал мою одежду.
— Спасибо, — холодно выдавила я и дёрнула руку. Пальцы на предплечье сжались сильнее. — Отпусти.