— Вась, — я зажала трубку ухом, а сама пристроилась возле начальственны двери, чтобы тот не стал свидетелем моего дипломатического этикета.

— Ммм? — отозвался телефон.

— Ты как? — решила начать с расшаркиваний.

— Угу… — нечленораздельно выдал собеседник.

— Чем ты там занят? — вспылила я.

— Работаю…

— А чего трубку взял?

— Решил удостовериться, что ты не приняла постриг и не сваливаешь в монастырь после нашей ночи…

То ли динамик у меня сильно громкий, то ли любимое начальство тоже караулило у двери, но на фразу про ночь Виталий Андреевич услышал и, шлёпнув меня по боку дверью, вывалился в приемную. Сиял он не хуже бабкиного эмалированного чайника. Я сделала злые глаза и зашипела змеёй:

— Какая ночь, Спиридонов? Ты там перегрелся? — руководитель почуяв, что так я разругаюсь с этой золотоносной гусыней, замахал руками, принуждая прикусить жало.

— Хороша ночь, горячая, жаль короткая…Давай повторим? — этот олень определённо издевался, а я багровела всеми оттенками красного, оказавшись в дурацкой ситуации.

— Нет, — гордо отказалась я, намекая, что подобные предложения позорят мою честь, тоже мне нашлась непорочная монахиня.

— Тогда, что тебе надо?

— Тело… — ляпнула я, не подумав. Начальство закатило глаза.

— Отправляемся в морг? Если честно раньше не замечал в тебе стремления к оккультизму…

— Твоё тело…

— Я думал, ты больше по душам специализируешься?

Я выдохнула и возвела глаза к потолку. Начала медленно рассказывать о том какой он чудесный писатель, врала безбожно, ибо я-то знаю какой он поэт хреновый. Плавно перетекла к работе и озвучила предложение нашего издательства. Вася ржал, а потом холодно обрубил:

— Нет.

— Ну Ваааася… — заныла я на одной ноте. Если честно, я и не ожидала, что он сразу согласился.