– Что ж, если вам угодно бо́льших предсмертных мучений, то я вас уважу. Папа римский попросил своего племянника, то есть моего господина, заполучить Шамберийскую плащаницу для ватиканской коллекции. Дорога в Париж пролегает через Шамбери, так что удобный случай представился сам собой. Кардинал Альбрехт проведал о наших планах – Ватикан кишит шпионами! – однако, поскольку добрый дядюшка моего господина как-никак понтифик, наши соглядатаи перехитрили епископа Майнцского. Альбрехт тоже вызвался достать плащаницу для Льва, а в обмен потребовал освобождения от обязательства выплачивать папской казне половину выручки от продажи индульгенций. Он пообещал отправить за плащаницей лучшего похитителя святынь в Европе и упомянул, что вора легко узнать по рукам. Папа не счел нужным принять предложение Альбрехта, поскольку не желал отказываться от весьма выгодной договоренности. Однако же сведения, предоставленные Альбрехтом, оказались очень ценными. Вот и вся история. Что ж, я пойду, иначе сестра Хильдегарда и впрямь задохнется.
46. По местам, господа
Дисмас и Дюрер сидели спиной к стене, рядом с коченеющими телами Нуткера и Кунрата.
Кровь из раны на щеке заливала рот, и Дисмас схаркивал на пол кровавые сгустки.
После ухода Карафы телохранители почти не обращали внимания на обездвиженных пленников. Один стражник нашел бутылку вина. Другой удалился на поиски закуски и вернулся с альбомом Дюрера.
– Это ты рисовал?
Портрет Магды произвел на телохранителей большое впечатление.
– А есть, где она голышом? Вот бы глянуть!
Хохот.
– Молчи, – прошептал Дисмас. – Они тебя нарочно подзуживают.
Солдаты листали альбом, с любопытством рассматривали рисунки: Божские горы, панорама Шамбери, герцог Карл на троне, герцог Урбинский на оттоманке, болезненно-бледный, в преддверии скорой кончины…
– Нравится? – спросил их Дюрер.
– Наши художники лучше.
– А с тебя писали портрет?
– Нафига?
– Чтобы помнить тебя после смерти.
– Девки, которых я трахал, меня и без портрета не забудут.
– А когда и они помрут? Кто тебя тогда вспомнит?
– Какая разница?
– Мои портреты даруют бессмертие.