Она продолжала лежать с закрытыми глазами.

— Не тот несчастный молодой человек, которого держат в тюрьме. Он, знаете ли, всегда мне нравился, хотя между нами мало общего. Он испытывал те же чувства по отношению к горам и снегу, что и я — к лесу и дождю. Как я ненавижу снег, снег, снег!

— Тогда кто? — настаивала я.

— Адрия, конечно. Она была рассержена и набросилась на мать, как это делают дети. Ее не за что винить. И никто ее не обвинит, Джулиан об этом позаботится.

Я стала размышлять вслух:

— Если Джулиан приходит к убеждению, что сделала Адрия, то кто-то другой избегает наказания. Не этого ли вы добиваетесь? Под «кем-то другим» я подразумеваю не Стюарта Перриша, а того человека, который на самом деле толкнул кресло.

Ее глаза открылись, в этой комнате они казались скорее зелеными, чем серыми.

— Грейстоунз не является безопасным местом для вас, мисс Ирл. Вы приехали сюда, чтобы натворить бед. Я ощутила это с самого начала. Я, видите ли, чувствительна к таким вещам. Нередко вижу то, что скрыто от других. Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами произошло какое-нибудь несчастье.

— Вы мне угрожаете? - спросила я. Ее бледное лицо покраснело.

— Уезжайте отсюда, Линда Ирл. Уезжайте и оставьте нас в покое. Если вы не уедете сразу, я добьюсь того, , чтобы вы не задержались здесь надолго. И я не позволю вам отнять у меня Адрию.

Пока я колебалась, не желая вступать с ней в перепалку, в комнату вернулся Джулиан.

— Я поговорил с Адрией о вашем переезде, Линда. Кажется, ей понравилась эта идея. Вы уже сказали об этом моей сестре?

Ответила Шен:

— Она мне сказала, и я считаю, что ты совершаешь большую глупость, Джулиан. У этой девушки есть аура, которая не предвещает ничего хорошего. Предвещает трудности… и опасность.

На Джулиана ее слова не произвели никакого впечатления.

— Я боюсь, что ты в своем воображении расцвечиваешь ауры людей так, как тебе угодно, — упрекнул он сестру.

В комнату вошла служанка с подносом, На котором стояли чайник и чашка. Джулиан оставил сестру на попечении служанки и жестом поманил меня в холл. Там он отвел меня к лестнице, чтобы Шен не смогла услышать наш разговор.

— Не обращайте внимания на высказывания сестры. Я попытаюсь ее убедить, что вы переезжаете сюда ради Адрии. Шен заменила ей мать после смерти Марго… а может быть, и раньше. Она просто ревнует.

Облик Марго стал вырисовываться в моем воображении все с большей ясностью; мне было жаль Джулиана, любящего и обманутого мужа, хотя я не должна испытывать к нему симпатию, раз он так дурно поступает со Стюартом. Мое отношение к Джулиану оставалось неустойчивым и колебалось подобно маятнику: притяжения сменялось отталкиванием, за которым снова следовало притяжение. Жизнь в этом доме не сулила мне покоя.

— Так вы переезжаете, Линда? — Он сжал мне руку.