– Эта структура имеет очень определенную форму. Был ли он убит или нет, но, несмотря на погодные условия, всем нам совершенно ясно, что кто-то сделал снеговика с трупом внутри. Имеет ли он какое-то отношение к вашему делу или нет, предстоит выяснить. По крайней мере, мы считали, что позвонить вам надо… хотя бы из вежливости. После того как вы изучите фотографии, вы сможете лучше решить, есть ли необходимость в такую погоду посылать сюда ваших людей.

«Лучше решить, есть ли необходимость…» Кто, черт побери, так разговаривает? Магоцци потер виски и увидел, что Джино с болезненным выражением на лице делает то же самое. От этой женщины у них обоих разболелась голова.

– Очень хорошо, шериф Риккер. Я вижу, шеф уже загрузил ваши фото. Можете ли вы немного подождать, пока я взгляну на них?

– Конечно.

Малкерсон нажал клавишу «сохранить» и отошел в сторону, открывая перед Джино и Магоцци экран компьютера.

– Иисусе, ну до чего она обидчива, – проворчал Джино. – Говоришь словно с дикобразом. – Затем они с Магоцци надолго приникли к экрану, рассматривая изображение на нем.

– Ну, ребята, – вздохнул Джино. – Мы обзавелись еще одним.

Магоцци откинулся на спинку кресла и нажал кнопку динамика на телефоне шефа.

– Шериф Риккер? Простите, что заставил вас ждать. Мы с детективом Ролсетом будем у вас, как только сможем добраться. У вас есть какие-то проблемы с криминалистами?

– Я собиралась позвонить к ним сразу же после вас.

– Предоставьте это нам. Я хочу, чтобы были те же ребята, что работали с нашими снеговиками в парке.

– Конечно, сэр.

Магоцци поднял брови. Сначала она вся была такая ощетиненная, а теперь называет его «сэр», и любезно дала им детальное описание дороги, и закончила благодарностью всем им – по крайней мере, Магоцци так подумал. Все очень вежливо, подробно и долго, и к каждому она обращалась по имени, словно считывая их из своих заметок, которые у нее, конечно, были. Если она была копом, то Магоцци – тарелкой с кукурузными хлопьями.

– Копов, которые так разговаривают, я еще не встречал, – заметил Джино после того, как шеф отключил связь.

– Дело в том, что до появления в рядах правоохранительных органов она была учительницей английского языка, – объяснил Малкерсон.

– Вы не шутите? Ну, это многое объясняет. Только учитель английского использует пятьсот слов, когда можно обойтись всего четырьмя. Я бы ни за что не поручил бы ей зачитывать закон Миранды[5] – наверно, у нее есть своя версия текста на десяти страницах.

Малкерсон строго посмотрел на него:

– А я вот считаю, что ее лингвистическая точность носит освежающий характер. И уверен, что мне не надо напоминать вам, чтобы вы относились к шерифу Риккер с тем же уважением, с каким относитесь и к другим выборным лицам и к коллегам по службе – независимо от их красноречия.

– Никаких проблем, шеф. Я буду относиться к ней с уважением, пока она не полезет в бутылку… но пока вроде все идет хорошо. Мне просто хочется, чтобы она быстрее переходила к сути дела. Масса вещей, которые нам предстоит сделать, зависят от времени. Вы же понимаете?