— Чтоб решиться...

Она посмотрела на Михася исподлобья. К числу наглецов его не причислишь, рукам воли не дает, но идет напролом, обращается с девушкой, как с солдатом, которому приказал — изволь исполнять.

— А если я, чтобы определиться, потребую год? — спросила.

Взгляд Михася был красноречивее слов, но он все же ответил:

— Пусть год. Я подожду, терпения мне не занимать. Но очень надеюсь, что просто так, из девичьего упрямства ты не станешь тянуть.

И как в воду глядел. Двух месяцев не прошло, как крепость сдалась. Кабы не арест и последовавшие за ним события, они бы уже поженились. А сегодня... Сегодня, не успев стать официальной супругой, Илона чуть не оказалась вдовой.

Михаил приоткрыл веки. Взгляд, блуждающий по сторонам, остановился на девушке. По лицу пробежала судорога. Молодой человек явно пытался что-то понять, кого-то вспомнить.

— Это я, Михась, я... Любимый, погляди на свою Илону, — зашептала девушка, не сдерживая слезы. — Ты живой, слышишь? Ты слышишь меня?

Он услышал. Он узнал ее. В глазах плеснулась радость, губы беззвучно произнесли — Илонка. Она поняла и, прижавшись к его груди, разрыдалась.

— Что со мной? — спросил Михаил, с трудом разлепив спекшиеся губы. — Я ранен? Куда?..

— Слава Богу, целехонький, — успокоила Илона, приглаживая его волосы. — Тебя контузило. Врач сказал — ты у меня везунчик и скоро поправишься.

— Правильно сказал... Башка гудит, уши ватой заложило... Помоги встать.

— Ни в коем случае. Тебе велено лежать.

— Мне пора в батальон. Там отлежусь...

— Как же пойдешь? — растерялась Илона. — У тебя совсем сил нет.

— Я здоров как бык. Видишь, стою и идти смогу.

— Мы не выберемся из здания!

— Кто это мы?

— Одного не отпущу, хоть убей на месте. Жена я тебе и еще медсестра.

Михаил возражать не решился. Оба были под стать друг другу, обоим упрямства не занимать.