Хореограф и его танцовщица. Звучит, по меньшей мере, убого.
Ведь если её окончательно зацепит и девушка влюбится, то начнет обычную песню про серьезные отношения. Она не производила впечатление прожженной и опытной в любовных делах и вряд ли сможет спокойно воспринять их разрыв, когда он насытится.
Каким бы мудаком его не считали, он не хотел, чтобы Кьяра страдала. Значит нужно перестать пускать слюни на девчонку.
Да, в этом и есть причина, почему не стоит идти на поводу у своих желаний - чтобы не обижать.
Не привыкший врать самому себе Джонатан стиснул зубы.
Она. Ему. Не. Нужна. И по-другому не будет.
На самом деле, он прожил всю сознательную жизнь в одиночестве и слишком ценил личную свободу, а потому просто не знал, как существовать с кем-то еще. С кем-то настолько будоражащим его сознание и тело. С кем-то настолько совершенным.
Он не хотел, боялся меняться в угоду внезапно вспыхнувшим в нём непонятным чувствам. Но Джонатан не готов был признаться в этом даже самому себе.
Как и в том, что меняться он уже начал.
Мужчина включил музыку на полную громкость: в этом люксе была отличная звукоизоляция, именно поэтому он всегда здесь останавливался.
Хорошо разогрел мышцы и начал двигаться, сбрасывая накопившееся напряжение и лишнюю энергию, в том числе сексуальную. Это было его спасение. Танец, который лечит, отвлекает, уводит в другие миры. Или вот так, заменяет несуществующие отношения. Вертикальное выражение горизонтальных желаний. Он решил хорошенько поработать, а вечером пойти и напиться вместе с Крисом в клубе, где наверняка для них найдется парочка активных девиц, с которыми не надо разговаривать и о которых потом не надо будет думать.
А можно просто развлечься.
Джонатан принял душ, переоделся, заказал себе завтрак и сел за письменный стол. То, что он уехал из Бостона в Нью-Йорк «отвлечься» не снимало с него обязанностей по управлению собственной компанией: впереди были многочисленные шоу, съемки, выполнение контрактов. Он переговорил со своим заместителем, проверил отчеты о выступлениях, созвонился с финансовым директором - кое-какие цифры выглядели неоднозначно, а Джонатан не любил неясностей. Фирма, которой он владел, включала в себя саму труппу, работавшую как самостоятельно, так и по заказу; театр, где шли не только его постановки; концертное агенство, вечно голодное до самых разных талантов. Ему нравилось дело, которое он создал, но при этом Джонатан старался как можно чаще перекладывать рутину на плечи разнообразных помощников, потому что самым важным для него оставалась возможность выступать и создавать новое, исследуя природу танца.
Уже на пороге его застал звонок сотового.
Звонила Лидия. Бывшая - очень давняя бывшая - с которой он остался в относительно приятельских отношениях, что означало, что они периодически пересекались в постели в перерывах между другими партнерами. С Лидией было комфортно и удобно - она не лезла в дела Деверо, знала, что его возбуждает, и никогда не пыталась взять больше, чем он готов был дать. К тому же, любвеобильность женщины и должность в крупной бостонской фирме не оставляли ей времени на всякие глупости по отношению к нему.
Обычно их встреча начиналась с такого вот неожиданного звонка. Джонатан прислушался к себе. Нужно ли ему это сейчас? Он пожал плечами - почему бы и нет.
- Лидия.
- Дорогой… Давно не виделись.
- Не было необходимости, - сказал он довольно равнодушно. Единственное, что его раздражало в этой женщине, так это обращение «дорогой». Джонатан встал возле панорамного окна, за которым в ясном прозрачном воздухе расстилался осенний город.
- Ммм… так она же может возникнуть? Говорят, ты в Нью-Йорке.