ВЕРНУВШИСЬ ДОМОЙ С ПИЦЦАМИ, я сгрузила их на кухонный стол, побежала в свою комнату, захлопнула дверь и кинулась к большому зеркалу. Я повернулась в профиль и увидела свой живот. Это был живот женщины на четвертом или пятом месяце беременности. Я сорвала с себя одежду и снова принялась рассматривать отражение. Я ненавидела собственное тело, свою обычную фигуру, свой живот, бока, бедра. Я пошла в ванную и встала на весы — 183 фунта. Всего двумя годами раньше я весила на тридцать фунтов меньше.

Слезы навернулись на глаза. Да, именно так. Я не хотела больше иметь обычное тело. Я хотела идеальное тело. Почему-то мне казалось, что другая фигура изменит всю мою жизнь и на меня станут обращать внимание мужчины. Все захотят дружить со мной. Красивое, а не среднее тело сделает меня яркой, и я перестану быть обыкновенной. Оказалась ли я права? Вовсе нет. Подтолкнули ли эти извращенные мысли меня к переменам? Несомненно.

Мой план похудения состоял в основном из отказа от картошки-фри и пиццы и немного — из подсчета калорий и физкультуры. Мне хотелось бы сказать, что я пошутила, но это не так. Отказаться от картошки и пиццы было нелегко.

План сработал, и я каждую неделю теряла фунт-два, но через несколько месяцев я начала терять терпение. Тогда я отказалась от подсчета калорий.

Я жила под девизом «голод пройдет» и заставляла себя не есть, даже когда очень хотела. Если я куда-то отправлялась, то старалась пить и есть очень мало. Помню, как-то раз тем летом после работы я могла поужинать только пиццей. Есть хотелось страшно, и пришлось довольствоваться тем, что было, но я позволила себе только один кусочек. Неважно, что я не наелась. Я не могла проиграть в борьбе за идеальное тело.

К концу лета мне удалось сбросить 15 фунтов и вернуться к весу в 168. Нечто среднее между размерами 46 и 50 — в зависимости от фирмы. Хотя я знала, что выгляжу неплохо, но понимала, что у меня сохранился средний вес. А из-за этого я не могла радоваться своим успехам.

За несколько дней до возвращения в колледж на второй курс школьные подружки пригласили меня на ужин в местный ресторан. Я никак не могла решить, идти или нет. Домой я теперь приеду только зимой, и мне хотелось встретиться с подружками перед долгой разлукой. Но как же моя диета? Я уже прошла большой путь, и мне предстояло еще долго двигаться дальше (по крайней мере, я так думала). В прошлый раз в том ресторане я объелась горячим хлебом еще до ужина (и черным, и багетами), а потом заказала чизбургер с картошкой. Я знала, что могла бы съесть всего лишь салат и не притрагиваться к бесплатному хлебу, но где взять на это силу воли?

В тот момент я поняла, что сильно переборщила с диетой. Говорить я могла только о калориях, а фитнес затмил все остальное в моей жизни. Теперь я сомневалась, стоит ли идти прощаться с друзьями, которых я не увижу четыре месяца, только из-за страха перед бесплатным хлебом! Что со мной произошло? Я должна пойти на этот ужин. Я шесть месяцев работала над собой, все время после того рокового вопроса кассирши. Что случится за один вечер?

Я пошла в ресторан и уселась рядом с подружками. Мы вспоминали лето, болтали о предстоящей учебе, а я думала только о том, как удержаться и не есть хлеб. Официант принес корзинку, и все девушки взяли по кусочку. Я смотрела на них, рот мой наполнялся слюной. Я твердила себе, что не должна есть хлеб. А вообще-то, почему? Неужели один кусочек испортит всю мою диету? В конце концов я взяла кусочек, потом еще один, и еще… а потом заказала к салату картошку фри.

После ужина я поехала домой и кинулась в ванную. Испытывая отвращение к себе, я разделась и встала на весы, чтобы оценить ущерб. Я набрала четыре фунта! Мне захотелось вызвать рвоту и избавиться от ужина.

Никогда прежде я этого не делала, и не знала, как поступить. Я не была уверена, получится ли у меня.

Я посмотрела на унитаз, на весы, потом в зеркало. Я должна это сделать. Должна вызвать рвоту. Я открыла воду, встала на колени перед унитазом, сунула два пальца в горло и почувствовала, как хлеб, картошка и салат исчезают со струей воды. После четырех приступов рвоты мне стало совсем плохо. Глаза слезились, как никогда прежде. Я нажала кнопку спуска и снова встала на весы. На два фунта меньше. Словно я никуда и не ходила. Все сработало.

Я поклялась никогда больше такого не делать. Только один раз. У меня же нет пищевого расстройства. Со мной все хорошо. Я спокойно сбрасывала вес. Теперь я вернусь в колледж и буду дальше сидеть на диете, пока не добьюсь своего, пока не получу идеальную фигуру. Все в порядке. В колледже все делали мне комплименты: я же так похудела.

— Спасибо, но у меня еще все впереди, — отвечала я, не желая принимать всеобщее восхищение, пока мое тело не станет идеальным. — Подождите, еще и не то будет!

Однако с каждым сброшенным фунтом я чувствовала, что становлюсь еще более обыкновенной. Я еще сильнее сливалась с толпой и совсем не выделялась. На меня редко обращали внимание парни. Всегда находились подруги с более красивыми фигурами, или я себя в этом убеждала. Я считала, что должна выглядеть идеально и тогда буду прекрасно себя чувствовать. Моя фигура становилась лучше, но я все равно ухитрялась разглядеть в зеркале очередной недостаток: толстые руки, пухлые щеки, жир на спине. Я просто не давала себе возможности победить.

Худеть в колледже оказалось непросто. В столовой почти не было здоровой пищи, а подружки постоянно куда-то меня тащили. Оставаться дома было не для меня, и если друзья отправлялись тусоваться, я шла с ними и напивалась. Следом за спиртным всегда наступала очередь пиццы.

Через несколько недель я снова взвесилась, ожидая увидеть прежнюю цифру. Я изо всех сил старалась соблюдать диету, но вечеринки со спиртным и пиццей не позволяли держаться в форме. Я достигла предела и не знала, что делать дальше.

Отказываться от общения мне не хотелось: я обожала тусовку. Есть меньше мне тоже не хотелось. Многие живут, ограничиваясь малым, но только не я. Держаться в рамках рекомендованного потребления калорий и без того было трудно. Я смотрела на миниатюрных девушек в столовой, которые клевали, словно птички, и думала, что они наверняка не носят с собой ореховые батончики (на всякий случай) и не едят чипсы перед сном. Может быть, это поможет мне не быть обыкновенной? Может, нужно не уступать голоду?

Единственное, что я смогла придумать, это вызывать рвоту после еды. Нет, не каждый раз. Только после нездоровой пищи. После нескольких кусков пьяной пиццы. Большой тарелки пасты из ресторана. Картошки-фри среди ночи. Любого спиртного. Я поняла, что не могу изменить свои обычные пищевые привычки, а сделать лучше мою среднюю фигуру поможет только это. Конечно, я не считала это пищевым расстройством, поскольку прибегала к такому приему лишь «изредка». Самое необычное во мне — способность верить в подобные глупости, причем несколько лет. Все эти годы я занималась фитнесом, правильно питалась и вызывала рвоту после любой нездоровой пищи. Вес мой колебался между 165 и 145 фунтами. Но сколько бы ни весила, я думала лишь о своих недостатках. Ни разу я не порадовалась своей тонкой талии и накачанным рукам. Я смотрела в зеркало и искала несовершенство. Слишком большой живот? Складки на боках? Жир на спине? А бедра — разве они не огромные? Как бы их сделать поменьше? Да и лицо округлилось… Постойте, а не второй ли это подбородок? Я начала задумываться над тем, чтобы вызывать рвоту чаще. Нет. Ведь так поступают больные булимией. Я-то делаю это пару раз в год. Да и не настолько я худа, чтобы походить на девушек с пищевыми расстройствами. Мое тело по-прежнему оставалось средним. Я носила размер 46–48 и покупала одежду среднего и большого размера. Так продолжалось какое-то время…