— В прежние времена отличительной чертой любого небесного капитана была дорогая накидка, узор на которой в точности соответствует сложному орнаменту на котле с камнями. В те времена южане и вовсе не знали, что такое небесное путешествие, и рассказывали о летучих кораблях как о каком-то чуде. А небесные капитаны были как один потомки знатных родов, а не всякая чернь да оболтусы безродные, да простят мне духи мой змеиный язык.

— Да уж, дружище, ты полегче языком-то молоти, я хоть и безродный, сын солдата, мне тоже обидно такое про себя слышать. Да и потом я хоть сейчас отдам любому благородному отпрыску ключ от корабля, пусть только найдется такой.

— Прости, Брамир, не злись, я это к тому говорю, чтоб ты раньше времени не зазнавался. Знай свое место, но достоинства не теряй. Коль скоро было угодно духам, что стал ты капитаном, так никто пусть не может ни слова супротив сказать. И я первый, кто проследит за этим тщательно и бдительно! Ты — капитан, и значит, накидка капитанская положена только тебе!

Я принял из рук старика войлочный плащ с огромным капюшоном, отороченным лисьим мехом, расшитый красной шерстяной ниткой точно по рисунку орнамента на котле. Это было и приятно, и немного странно. Непривычно уж по крайней мере. Примеряя накидку, я и не думал, что на нас со стариком кто-то смотрит. Но как только тяжелый плащ оказался у меня на плечах, вся команда заголосила слаженным хором хриплых глоток:

— Ура капитану Брамиру! Ура капитану!

Наши голоса звучали так громко, что, казалось, все небо сотрясается от возгласов команды. Испуганное эхо робко вторило, отражаясь в уже недалеких скалах каменного хребта. Я с удовольствием и некоторым смущением принял признание команды и в ответ только намекнул Трому, чтобы тот вытащил из трюма бочонок розового вина.

Ханх помог старику вытащить угощение и долго смотрел на приближающиеся скалы. Потом обернулся к Вельгору и Хаджин и громко спросил:

— Сдюжите? Ветер крепкий. Сумеете причалить к мысу?

В ответ на это Хаджин неуверенно пожала плечами, а Вельгор кивнул головой.

Где-то в полутора тысячах колен от высоких сторожевых башен ветер словно бы прекратился. Воздушный змей в руках Ная плясал все так же резво, но корабль замер и почти не двигался.

— Что происходит? — спросил я Корвеля, который хоть и намеревался отправиться спать, такой сложный маневр пропустить не мог. — Почему мы не движемся?

— Восходящий поток, мой капитан, — ответил вместо Корвеля калека Ханх. — Надо развернуть корабль бортом к ветру и, переложив балласт, поставить короткий парус. Это чуть-чуть прибавит скорости, но зато позволит уверенно маневрировать.

— Проследи, чтобы всё было сделано как надо, — попросил я Ханха и стал с удовольствием и вниманием наблюдать за тем, как команда выполняет все распоряжения лампадаря, сам встал у канатов и узлов, контролирующих натяжение паруса.

Насчет того, что корабль не прибавит в скорости, Ханх, конечно, заверить меня поторопился, но Вельгор и Хаджин держали курс очень ровно и уже в последний момент, когда северная львица дала отмашку, я приказал убрать паруса.

Мы приближались к широкой площадке, выложенной ровными отесанными булыжниками. За долгие годы камни поросли мхом и потому казались ровного зелено-желтого цвета. По краям этой площадки высились две узкие башни, сложенные из таких же ровных камней. Почти всю площадку, прилегающую к стене и башни, облепили несколько сотен вооруженных людей.

Не знаю, как остальные, но я почему-то искренне удивился такой встрече. Мне было совершенно непонятно, на что рассчитывал этот странный военный отряд, лишь наполовину вооруженный легкими арбалетами. «Огненный ветер» уже в полкорпуса навис над площадкой, когда я отдал громкий приказ сбрасывать балластные мешки с песком и частью припасов. Стрелять якорем в каменные плиты не было никакого смысла. Трое небоходов удачно метнули кошки, зацепившись ими за балки поперечных перекладин помостов и пандусов. Я слышал суету Ханха в трюме, то, как он спешно гасил фитили в котле и остужал камни. Опускаясь плоским брюхом на площадку, корабль сильно скрипел, часть досок боковых стенок шумно треснули. Все-таки судно оказалось сильно перегружено. Хорошо еще, что трещина наметилась с противоположной стороны, собравшиеся на площадке люди не могли видеть, как она появилась.

Все происходит именно так, как должно было происходить, успокаивал я сам себя и потому старался вести себя соответственно. Спокойно, неспешно я пошел к трапу, который опускали Пай и Сих. Пробежался взглядом по напряженным, недоуменным лицам встречающих, но даже с каким-то нетерпеньем вступил на толстые доски.

— Преклоните колени перед стражей королевского двора! — выкрикнул пузатый офицер, стоящий неподалеку от меня. Я не мог различить особенностей орнамента, узоров и цветов его родового герба, мне и так было ясно, что передо мной благородный человек из знатного дворянского рода. Но встать на колени я не торопился.

— Немедленно представьтесь! — выкрикнул офицер и шагнул вперед, подвигая ножны с саблей на поясе ближе к правой руке.

Удивительным был тот факт, что нам легко позволили причалить к стенам крепости и даже не попытались остановить. Собравшийся на встречу отряд был вынужден потесниться, потому что корабль занял корпусом три четверти площадки, и это при том, что корма так и продолжала свисать с высокого утеса.