Книги
Слуги ветра
Что может знать шулер и вор о воздухоплавании? Только то, что небесные корабли могут летать. И что же ему делать с небесным кораблем, который он выиграл в азартной игре? Продать или поднять в небо? Остаться таким, как был, или набрать команду? Судьба дает шанс, но не оставляет выбора. Его друзья — алхимик и наемник, раб и торговец кроликами. Его враги — свирепые монстры, коварные маги и жестокие короли. И он принимает вызов судьбы, вступает в азартную игру, даже не догадываясь, кто стоит над всем этим.
1.0 — создание файла
Тимур Рымжанов
СЛУГИ ВЕТРА
Две дюжины знаков оставили нейфы, пять из которых людям подобны по воле своей иль небес.
«Маг», «Шут», «Король», «Рыцарь» и мерзкая горная тварь Ши-фу. «Горный король» — имя последней.
Пять стихий показали высокие, но одну утаили, поставив отдельно «Землю» и «Воду», «Ветер» и «Огонь». «Лед» был таинственней прочих.
Трех духов великих явили нам светлые «Жизни», «Смерти» и «Битвы», пребывающих вечно в смятении.
Пяти тех стихий отраженье послали нам просветленные — «Огненный ветер», «Вулкан» — горящие камни, «Туман» и «Метель», коварные едино.
Светила небесные — «Солнце», «Луну». «Медузу» — предвестницу бед, «Ласточку» — весть благую. «Время» — знак-календарь, что дарован был прежде.
И знанья высокие, мудрость мирскую. «Заклинание жизни» — во благо, «Заклинание смерти» — во зло.
Вот все приданое, то что осталось от древних, покинувших Землю.
Часть первая
ГОД ПОЛНОЛУНИЯ
— Откуда эти две кости?! — взревел Хольк, вскакивая с липкой скамьи. — Ты жулик, Брамир! Желтая кость с царапиной только что была у тебя в руках! А теперь она на столе!
— Заткни свою пасть, Хольк, и сядь, ты пьян! Эта костяшка была у меня в прошлой игре, опомнись.
Огромный детина Хольк ударил кулаком но выщербленным, засаленным доскам стола. Удар был такой силы, что все не вошедшие пока в игру стопки костяшек, сложенные в самом центре возле масляной лампы, запрыгали по столешнице и осыпались крупным градом на земляной пол большого зала. Опираясь на массивную, волосатую лапу, Хольк навис надо мной, словно палач жреческого совета, обвинивший меня в непоклонении святым алтарям и намеревающийся выбивать признание в тайном сговоре с темными духами.
— Бесовское отродье! Будь в прошлой игре у тебя эта кость, ты бы выиграл все четыре червонца! Кость «Медузы» без труда покрыла бы мой «Туман»!
— Ну что ж, Хольк, прости, что не выиграл, прошляпил, я тоже хорош, пьем с тобой наравне. Угомонись и сядь играть, не то я позову куратора с вышибалами и скажу, что ты учинил скандал и не хочешь отдавать ставку. Тем более что я всего второй раз выигрываю, до этого везло только тебе. Мой расклад сейчас бьет, так что придется выложить все. Да и не забудь свой кисет да огниво.
— Мерзкая крысиная рожа! — завопил сын мельника пуще прежнего и бросился через весь стол, выкинув вперед руку с коротким ножом. — Убью гада! Кровь пущу как барану! — верещал Хольк, срывая и без того высокий голос.
Вот уж чего мне меньше всего хотелось, так это нарваться на тупое лезвие деревенского увальня. Да еще и накануне праздника. В дни гуляний я намеревался набить себе мошну плотней, чтобы уже к тому моменту, как лучи солнца упадут на третий, весенний камень календаря, отправиться к побережью, понежиться там у теплой воды. Вместо этого мне грозит постель в убогой лачуге да соседка-сиделка, беззубая старуха, храпящая по ночам. Этот несуразный толстяк портил мне все планы.