Этот вопрос заставляет инстинктивно приложить руку к животу, словно оберегая малыша. Сынок довольно ощутимо бьет ножкой, и я тревожно замираю. Может, я зря на все это повелась? Прикусываю виновато губу. Все хорошо, Русланчик, мама не даст тебя в обиду. Игнорирую вопрос тети.

Боже мой, это и так очевидно!

Несмотря на то, что белый сарафан окутывает меня, словно воздушное облако, он не в силах скрыть мое «интересное» положение. Очевидно, что еще пару месяцев и я подарю наследника Садулаеву Давиду Мансуровичу.

Так и не дождавшись от меня ответа, Савда прочищает горло и неожиданно ставит меня в тупик своим заявлением:

— Я пришла к тебе за помощью, Мирьям.

Это звучит так неожиданно, что я не в силах скрыть удивление и растерянность.

Не давая мне время прийти в себя, тетя Савда продолжает:

— Ты должна остановить Давида! — в голосе сестры отца проскальзывают неподдельные ноты тревоги. — Он словно демон вцепился в нашу семью.

Это требование звучат настолько странно, что я недоверчиво вглядываюсь в лицо родственницы. Может быть, она выжила из ума? Сколько ей лет? Ведь она намного старше моего отца.

— Теперь, когда ты сама скоро станешь матерью, ты поймёшь меня, как никто другой.

Не могу не отметить, как изменилось лицо Савды. Оно уже совсем не похоже на лик безжалостной Снежной Королевы. Темные глаза горят страхом, но за этой эмоцией, не смотря на «просьбу», все еще явно проступает та ненависть по отношению ко мне и моему происхождению, которую, похоже, женщина не в силах побороть. Представляю, как Савду внутренне перекручивает от того, что пришлось обратить ко мне с просьбой. К той, которую она всегда считала грязным пятном на родословной Юсуповых.

Раздраженно стискиваю пальцы, ощущая, как вновь начинает закипать кровь в жилах. Хочется поскорее со всем этим расквитаться, поэтому я беру быка за рога.

— О чем вы? От чего я должна остановить. Дави…

— Твой… — делает паузу Савда, а затем, прежде чем продолжить, чопорно поджимает губы, — сожитель хочет посадить моего сына в тюрьму!

— Что?! — возмущенно вырывается из самой глубины моей души.

Что она несет?! От этой грымзы я ожидала услышать что угодно, но только не это.

— Марка? Давид бы никогда…

— Значит, ты его плохо знаешь, — перебивает родственница и негодующе поправляет выбившуюся из низкого пучка прядь волос. — Садулаев Давид идет по головам к своим целям — это всем известный факт.

Громко фыркаю, показывая свое отношение к сказанному Савдой.

— Какая глупость! Зачем Давиду сажать Марка? За что?! — но тут же поспешно прикусываю язык. Кажется, я знаю за что, но, Боже, зачем это надо Давиду?!