– Иначе должны были бы помнить, что у аболиционистов во флоте были, по большей части, вооружённые пароходы и старые парусные фрегаты.

– Были ещё мониторы. – пришёл на помощь юнцу старший офицер. – Самый первый, который так и назывался «Монитор», северяне опробовали ещё в шестьдесят первом, в бою с броненосцем южан «Виргинией». Тот, правда, имел другую конструкцию, казематную. Результат пришёлся обеим сторонам по душе, и они кинулись наперегонки строить броненосцы – новой, сугубо американской системы. Они и сейчас основа их броненосного флота.

– А о квебекских инсургентах, из-за которых теперь весь сыр-бор, слышать приходилось?

Вопрос задал не молокосос-мичман, а старший механик «Клеопатры» – человек немолодой, основательный, редко участвующий в кают-компанейских беседах.

Повалишин задумался.

– Было что-то. На «Витязе» тогда гостил американский морской офицер, француз по происхождению. Я с ним довольно близко сошёлся, много о чём беседовали во время вахт. В том числе и о Квебеке, откуда он родом.

– Так поделитесь с молодёжью, Иван Фёдорыч. – попросил старший офицер. – Нам, судя по всему, предстоит расхлёбывать эту кашу: если американцы, и вправду, предъявили господам просвещённым мореплавателям ультиматум – жди в гости британской эскадры. И хотелось бы понимать, из-за чего сыр-бор.

Дверь кают-компании распахнулась.

– Вашбродие, вахтенный офицер срочно просют на мостик! – задыхаясь, выпалил вестовой. – С зюйд-веста виден дым и мачты. Их благородие господин мичман говорят – военный корабль!

Повалишин торопливо встал. За ним задвигали, застучали стульями остальные офицеры.

– Что ж, посмотрим, кого там нелёгкая принесла. А к разговору о Канаде мы, господа вернёмся позже.

И вслед за вестовым заторопился к трапу.

Обе колонны сбросили ход и теперь едва ползли на трёх узлах. Визитёр, изящный трёхмачтовый клипер, двигался на траверзе «Минина». С мостика «Клеопатры» было отчётливо видно, что бутаковский флагман и гость торопливо семафорят друг другу флажковой азбукой.

– Из третьей серии, построен на Охтинской верфи в Петербурге. – уверенно заявил старший офицер. – Деревянный, близнец «Алмаза», который состоял с «нашим Витязем» в эскадре Лестовского. Но точно не он – у «Алмаза» в шестьдесят четвёртом стеньгу поменяли, она так и осталась кургузая.

– «Жемчуг» в октябре затонул у Мадагаскара после боя с британскими крейсерами. – сказал Повалишин. – «Изумруд», как я слышал, сильно потрепало штормом у Фолклендов – они зашли в Рио чтобы починиться, да так там и стоят по сей день. Остаётся «Яхонт».

– Он самый и есть. – кивнул старший офицер. – Командир – капитан первого ранга Курош. Любопытно, какими судьбами их сюда занесло?

– Не волнуйтесь, батенька, скоро узнаем.

На стеньге «Минина» взвилась гирлянда пёстрых флажков».

– Сигналец, что там?

– «Эскадре следовать в прежним курсом. Ход девять узлов.» – бодро отрапортовал сигнальный старшина. – «Яхонту встать мателотом за «Скоморохом».