– Сняли?

– А то как же! Выдел бы ты его: гордый, напыщенный, а прочие, что были с ним, наперебой твердят: «Вы, ваше султанское величество, в одиночку разгромили весь британский флот!» Ну, мы его разочаровывать не стали…

– Могу себе представить. – барон осторожно, чтобы не потревожить культю, переменил позу. – Он теперь по всему миру об этом раструбит. Как же-с: великий флотоводец, герой! Кто из нынешних мусульманских правителей может таким похвастаться? Да они все от зависти удавятся. Шутка сказать – одолеть в морском бою не кого-нибудь, а самых настоящих англичан!

– Кстати, о правителях… – Казанков щёлкнул пальцами. – Пока мы снимали султана, две оставшиеся британские посудины подошли к «Бакканту» и тоже начали спасательные работы. Стрелять к тому времени уже перестали, и нам и им было сильно не до того. А потом англичане отошли от корвета, развернулись и дали дёру. О «Сириусе» даже не вспомнили, хотя оттуда и кричали, и палили, даже ракеты пускали. Вот угадай – почему?

Барон пожал плечами и скривился – утраченная конечность отозвалась вспышкой боли.

– Мы тоже гадали, пока не сняли остатки команды с «Сириуса». Оказывается, на «Бакканте» состояли мичманами – кто бы ты думал? Два внука королевы Виктории, Георг и Альфред собственными персонами! Положено у них, видишь ли – принцы крови обязательно должны послужить во флоте. А тут война, парни молодые, горячие, подай им службу на боевом корабле! Вот бабуля и выбрала «Баккант». Ему даже проверку устроили сильным штормом, чтобы случайно не потонул, на манер «Кептена».[12] Вот такое у нас вышло сражение – с участием аж трёх августейших особы!

– Скорее, не сражение, а охота! – хмыкнул Греве. – Сначала они нас ловили, потом вы – их. Ты султану об этом расскажи – вот будет счастье!

Он изо всех сил старался скрыть удивление – известие, в самом деле, было поразительным.

– Уже сказали. Так он на радостях объявил, что награждает всех русских офицеров какой-то там висюлькой. Тебе, кстати, тоже полагается. А как раздулся от важности – я думал, лопнет…

– Ладно, аллах с ним, с султаном. – отмахнулся барон. Известие о награждении занзибарским орденом не произвело на него особого впечатления. – Как дальше-то вышло с принцами?

– Я же говорил: британский коммодор, как мы закатили «Бакканту» мину под корму, насмерть перепугался и кинулся спасать их, позабыв и о «Сириусе» и вообще, обо всём на свете.

– Спас?

– Кто ж их знает? Нам не доложились. Но, если спас – в первом же порту пойду в храм и поставлю за его здоровье самую большую свечку.

– Тебе-то что за печаль? – барон удивлённо поднял брови… – Ну, потопли бы королевские внучки, вот, в самом деле, несчастье…

– Экий ты, братец, кровожадный! – ухмыльнулся Серёжа. – Хотя в чём-то ты прав, до Георга мне действительно дела нет. А вот его кузен – он, если помнишь, сын другого Альфреда, герцога Эдинбургского. Кстати, наш балтийский фрегат в честь него назван.

– Ну и что?

Барон явно не поспевал за мыслью однокашника.

– А то, голова ты садовая, что Альфред – супруг Великой Княжны Марии Александровны, в замужестве герцогини Эдинбургской, Саксен-Кобург-Готской и прочая и прочая и прочая. Она же – сестра Государя Императора. Согласись, не хотелось бы иметь на своей совести гибель его племянника.

– Плохо скажется на карьере? – Греве изобразил циничную ухмылку.

– Уж будь благонадёжен. Нет, разумеется, прямо никто не упрекнёт, а вот косые взгляды обеспечены на всю жизнь.