«Кто здесь?» – попыталась закричать она, когда снова вдохнула. Ее голос был похож на старческое кряхтенье. Ей никто не ответил.

Мгновением позже в дверном проеме показалась фигура. Виден был только силуэт человека с небольшой стремянкой в руках. Человек молча вошел в комнату, поставил стремянку на пол и взобрался на нее. Джессика поняла, что он пришел поменять лампочку. Когда он закончил, яркий свет залил комнату, и Джессика зажмурилась, давая глазам постепенно привыкнуть.

«Пожалуйста, отпустите меня», – простонала она. Человек молчал.

Девочка слышала, как он слез со стремянки, сложил ее и вышел из комнаты. Когда она смогла открыть глаза, в комнате снова было пусто. Она обернулась в угол, где лежал скелет и поняла, что новая лампочка была не ярче старой – рассмотреть мертвеца в подробностях по-прежнему было нельзя. Свет только с непривычки показался ей слепящим.

Темная фигура вернулась в комнату. Теперь Джессике удалось разглядеть ее получше. Судя по размерам, это был мужчина – около ста восьмидесяти сантиметров ростом, килограммов девяносто весом. Одет он был в джинсы и рабочую рубаху цвета хаки. В руках держал ведро.

Но все эти подробности померкли, когда девочка позволила себе посмотреть ему в лицо – точнее, попыталась. На голове у него была шляпа с круглыми полями, похожая на охотничью для сафари, а по краям с нее свисала сетка, скрывавшая черты лица. Через секунду Джессика сообразила, что это была маска пчеловода. По непонятной ей самой причине эта деталь одежды заставила ее кровь похолодеть.

Она быстро перевела взгляд на ведро в руках мужчины, боясь, что там может лежать осиное гнездо. Однако, когда он поставил ведро рядом с ней, она увидела, что в нем было что-то вроде похлебки. Мужчина потянулся в задний карман джинсов, и Джессика дернулась, в ожидании чего-то ужасного, но он достал всего лишь маленькую бутылку воды. Он открутил крышку и поставил бутылку рядом с ведром.

Затем он обошел девочку сзади, и оказался вне ее поля зрения. Она не знала, что он собирался делать, но вскоре поняла, что он возится с веревками на ее руках. Через полминуты ее левая рука была все еще привязана к шесту, а правая стала свободной – очевидно, чтобы она могла есть и пить.

Забыв о боли, Джессика потянулась непослушной рукой к бутылке, поднесла ее к губам и стало жадно пить. Часть воды попала не в то горло, она закашлялась, с трудом отдышалась, но не остановилась, пока не выпила все до последней капли. Покончив с водой, она обратила внимание на ведро. Окунув палец в густую похлебку, девочка поняла, что та сварена недавно, но уже не слишком горячая, так что есть можно было руками. Она подняла голову и посмотрела в лицо мужчине, который все это время молча за ней наблюдал.

«Зачем вы это делаете?» – спросила она.

Он только таращился на нее, ничего не отвечая. Она хотела заставить его первым отвести взгляд, чтобы показать, что она его не боится. Но какой смысл? Его глаз все равно не было видно. Она не могла прочитать выражение его лица. А в животе тем временем урчало. В конце концов, Джессика сдалась и подтянула ведро поближе.

На вкус похлебка была пресной, но не противной. Похоже, там была морковка, картошка и даже какой-то мясной фарш. Девочка не знала, сколько времени прошло с ее похищения, но она была зверски голодна и с трудом сдерживалась, чтобы не начать зачерпывать вязкую жижу горстями.

Мужчина вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой, и отсутствовал несколько минут. Она знала, что он вернется, потому что слышала бормотание из коридора. Сначала она даже не могла понять, что это за язык, но, когда он подошел ближе, стала различать слова «грех», «кара», «искупление».

Потом стали слышны целые предложения, но низкий хрипловатый тембр мужчины был неразборчивым, и казалось, что в его речи нет никакого смысла.

«Очистить тело, очистить дух. Возделывать землю, пока она не побагровеет. Служить искупителем, нести свет, взращивать цветок Его отмщения. Земля к земле. Прах к праху».

Он снова показался в проеме и втащил в комнату большой мешок из того же материала, что и ее балахон. Подтащив мешок в угол, где лежал скелет, он молча развязал его и поднял за нижние края. Что-то вывалилось из мешка и с глухим стуком упало рядом со скелетом, а затем прокатилось около метра в сторону Джессики.

Даже в тусклом свете она увидела, что это была девочка примерно ее возраста, может, чуть старше. На ней была черная мини-юбка и розовый облегающий топ. Яркий макияж на нее лице был размазан слезами и делал ее похожей на грустного клоуна.

Только когда мужчина в маске начертил в воздухе крест, до Джессики окончательно дошло, что девочка была не просто без сознания – она была мертва.

Внезапно у Джессики скрутило живот, и съеденная похлебка подступила к горлу. Она попыталась дотянуться до ведра, но не успела, и рвота разбрызгалась вокруг, запачкав ее волосы и одежду. Немного отдышавшись, она хотела закричать, но из горла вырвался только тихий писк.

Мужчина бросил короткий взгляд. Она не видела его лица, но не сомневалась, что вызывает у него отвращение. Он вышел из комнаты, оставив ее наедине с холодным безжизненным телом в паре метров от нее. Джессика смотрела на синие губы и бескровно-бледную кожу трупа и не понимала, как могла даже на секунду предположить, что девочка была жива.