– Всем быть на своих палубах до первой звезды, – сказал Сергей. – И стража чтоб стояла по боевому порядку. Кормчим – проследить. У нас здесь друзей нет. Только, хм… союзники.

– Думаешь, кто-то рискнет на нас напасть? – спросил его Трувор, когда все разошлись.

– Кто-то же рискнул нацелить на нас хеландии. И это точно не булхаци. Кто-то из знатных хузар, раз ему подчиняется наш приятель Нахум.

– Он может быть и сам по себе, – заметил Трувор.

– Может, – согласился Сергей. – Но это дела не меняет. Даже если он узнает, что мы ушли в другую сторону, и погонится за нами, то на целый караван своих соплеменников напасть не рискнет. А захочет, так его собственные люди воспротивятся. А вот этой ночью нам беспечными быть нельзя. Дай нашим волю, и они напоследок так нагуляются, что сапог самостоятельно снять не смогут. Таких обчистить легче, чем комара прихлопнуть. А разбираться с ворами времени уже не будет. Утром в поход.

Интуиция не подвела. Ночью к ним наведались. Вернее, попытались. Но наткнувшись на часовых, рисковать не стали.

Идти в составе хузарского каравана удобно и почти безопасно. Вот только три с лишним десятка судов – это не парочка лодий, которые можно в любой бухте пристроить. Так что останавливались там, где попросторнее и поорганизованнее. То есть в ромейских приморских городах.

Маршрут, надо полагать, был заранее согласован, потому что ни с жильем, ни с пополнением провианта проблем не возникало. Хузары ходили по этому водному пути не впервые. Все налажено и договорено.

На море тоже все обстояло ровно. Мелочь напасть не рисковала, нечасто попадавшиеся навстречу ромейские корабли вели себя корректно. До самого Херсона дошли без происшествий.

Сергей опасался, как бы у них не возникло проблем в самом Херсоне, но они туда даже заходить не стали. Заночевали в небольшом городке Ямболи. Заодно и накатившийся шторм переждали в глубине бухты.

Дальше шли тоже без происшествий. До самого Каркенита. Там караван все же попытались атаковать выскочившие из-за скалистого мыса три пиратские галеры неопознанного происхождения. Но как выскочили, так и заскочили, завидев полосатые паруса и круглые щиты на бортах. Репутация у северян была серьезная. Грабить тех, кто числился в самых отмороженных пиратах, здешние морские разбойники не рискнули.

Так и дошли до Днепровского устья, ни разу не обнажив мечей.

А вот дальше следовало держать ухо востро. Пусть эта территория формально и считалась хузарской, но здесь уже лет двадцать как правили бал, вернее, разбой, печенеги.

Зато тут было вдоволь пресной воды, и с едой тоже проблем не было. Она крякала, хрукала и курлыкала на расстоянии брошенного камня. И помалкивала, как положено рыбам. Например, тому осетру, которого свейские дренги только что добили острогой, зацепили петлей и выволокли на палубу. Втроем.

– Как думаешь, наши живы? – негромко спросил Прастен.

– Уверен, – ответил Сергей. – Если бы Ререх погиб, я бы знал.

Кормчий глянул на него искоса. Ничего не сказал.

Но Сергей был уверен: Ререх жив. Объяснить не мог. Он просто знал.