«Привязанность к хозяину…»
ПРИВЯЗАННОСТЬ К ХОЗЯИНУ НЕ СЫГРАЛА НИКАКОЙ РОЛИ, НАПРОТИВ: ОН БЫЛ ПРИВЯЗАН К ДЕРЕВУ И ПОКИНУТ. А на том берегу — лебединая стая, И густая трава, и листва у воды, А у самой воды — колыбелька пустая, Камыши, и рукою подать до беды. О, эта громоздкая склонность к простуде! И спутав сезоны, ее не насытить… Пятьдесят пять сановников вкупе и в ступе Толокли безнадежную пакость событий. И не было розы под розовым небом, Но белая тьма. Но фонарь переулка Науськивал: «Дядя, часы свои сверьте!» На белом, неслыханно тихом пороге Стояла зима. Возвращался с вокзала Носильщик, убитый естественной смертью… И не стоит всерьез о причине узора: Этот поезд хвостом извернется сиреневым — И не раз, и не пять. Но нарвется на Анну Каренину… А РОЗА УПАЛА НА ЛАПУ АЗОРА. янв72
Виланель
Господь тревожит тех, кого он любит, А остальных пускает по спирали; Однако помни: это тоже люди. Но то, что аист не удержит в клюве, У нас с тобой на время отобрали: Господь тревожит тех, кого он любит. Оставь мои дела до лучших судей. Бросают нищим косточки от сливы: Однако помни — это тоже люди. Того не бойся, этот не доплюнет; Попробуй притвориться терпеливой — Господь тревожит тех, кого он любит. Там — ничего похожего не будет. Не все, конечно, это понимают, Однако помни — это тоже люди. Худые не застрянут в этом люке… Твой аист никого не возвращает… Господь тревожит тех, кого он любит, Однако помни — это тоже люди. май72
«Мы с тобою всякие дела…»
Мы с тобою всякие дела Делали из синего стекла. Чтобы нас хоть что-нибудь спасло Мы с тобой любили ремесло. Все не так — узнали мы потом; Даже говорили не о том: Если наш корабль не взлетит — Нам никто ошибки не простит, Нас с тобою красная вода Понесет, закрутит навсегда. окт72
«Помедлишь — и опять звонки и перемены…»
Помедлишь — и опять звонки и перемены Тебя отговорят от неуплаты в срок… Вот море. По песку герой взойдет на сцену; Вот чья-та голова нырнет, как поплавок. Малыш подбросит мяч, а этот мяч повиснет, И раскалит пески, и глянет в камыши. Малыш пойдет к воде — и сразу, и не пискнет Вот у кого дела отменно хороши; А мудрость никогда не делает погоды. Но хочется писать как раз наоборот — Как низок человек, пока он входит в воду, Какой он великан, когда уже плывет. авг72
«А там и вправду золото давали…»
А там и вправду золото давали. А кто-то попросил немного меньше — Так напихали полные карманы И выгнали: грозили, что побьют. И вот он ходит от окна к окошку, Все говорит: возьмите, ради бога… Но не берут. А выбросить в канаву Не смеет он — на это есть закон. В тюрьме, конечно, кормят до отвала. Но поработать до седьмого пота Не позволяют. И к шестому часу Бедняга понял, что неровен час. По осени цыплят не досчитались; И некто отказался от бессмертья, Чтоб делать зло, но только бескорыстно. А вскоре надорвался и погиб. Ты говоришь, потомки разберутся? Смотри, они давно уж разобрались, И памятник из золота отлили — Внутри пустой, снаружи золотой. окт72
«Беспокойная дорога…»
Беспокойная дорога Бестолково навела Не на глиняного бога, А на самый край села. Лампа, словно не забыла Колдовские времена, Не на все окно светила, А на краешек окна. Ты как будто полководец — Так застань его врасплох, Потому что был колодец, Да похоже, что засох. Не собрать ему пожитков: Измотала беглеца Не дорога за калиткой, А тропинка от крыльца. февр73
«Я был готов перевернуть весь свет…»
Я был готов перевернуть весь свет: Когда, мол, эти жуткие невежды Нам возвратят гражданские одежды? — Молчание шуршало мне в ответ. Я звал к оружью многих храбрецов. И многие пошли бы; но мешало Все то, что их когда-то потешало, Но стало им судьбой в конце концов. В моей палатке тихо и тепло. Я вышел в бой один. Но как назло Противник избегает поединка. Вчера, казалось, я его настиг; Но он продиктовал мне этот стих И, в тень войдя, исчез, как паутинка. март73
«Я разбивал печальные сонеты…»
Я разбивал печальные сонеты, Как будто близок день моей печали. Звучали как из робкого десятка На клавесине третьего десятка Серебряные струны седины. Издохла кошка юности моей, И люди соглашались и дивились: «Так сладко жить! Так глупо умирать!» апр73
«Круг августейших облаков…»
Круг августейших облаков Над шапочкой Ерусалима. А он себе играет зиму И гонит ветер вдоль холмов. Я дикой родины своей Не понимаю с полуслова. Она не сердится и снова Все объясняет — что, мол, ей. Неповторим лишь тот урок Гражданской, что ли, обороны, Когда оттуда, с небосклона Вовсю трубил бараний рог. Как туго я вхожу в игру… Но знаю — чурики сгорели Давно, еще на той неделе, На том сосновом берегу. Приходят ночью комары И тычут мне воспоминанья. И в благодарность за старанье Я не прибью их — до поры. Я — горный житель. И когда Лечу я к морю что есть духу, Мне кто-то сдавливает ухо: «Ты что это? Зачем? Куда?» нояб73
«Разучившись читать…»
Разучившись читать, а писать никогда не умевши, Возле неба, раскрытого настежь, стою; Вижу, добрый мой ангел промчался куда-то, весьма озабоченный, Попрошу, может вспомнит еще на обратном пути: — Подари-ка мне книгу с большими хорошими буквами… Очень тихая песня за форточкой, Форточка за морем, Море заперто в клеточки Десять на десять, Четверка потоплена… Как давно я иду По обещанной местности — Ни конца и ни края Урокам словесности. авг76