Поскольку никто не отвечает, он сосредотачивает внимание на Инес.

– Думаю, он не в сапогах, иначе ты бы их просто сняла. А твою одежду обыскали мои охранники.

Аарья выглядит так, словно хочет убить его.

– Нет, – говорит Джаг. – Думаю то, что ты спрятала, находится где-то… у тебя в волосах. – Он рассуждает как опытный Стратег и говорит ровным, размеренным голосом, однако его слова режут как нож. – Полагаю, стоит проверить, правда?

Двое охранников приближаются к Инес, и тут Аарья бьет по колену ближайшего из них. Охранник вскрикивает, но прежде чем ей удается замахнуться ногой для следующего удара, с силой бьет ее кулаком по лицу, разбивая ей губу.

Аарья сплевывает кровь на пол, подтверждая мои догадки о том, из чего состоит вся эта грязь в камере.

– Лев-стражник, который позволил закованной пленнице нанести удар, – говорит она. – Ай-яй-яй!

Кровь отливает от моего лица. «Черт возьми, Аарья, зачем ты их провоцируешь?» Но стоит мне подумать об этом, как в голову приходит ответ: чтобы отвлечь их от Инес. И это вызывает уважение, пусть даже ее поведение очень рискованно и опасно. Она бесстрашно защищает подругу – даже, скорее, сестру. Очевидно, Джаг тоже понимает, почему она это делает, а может, он просто осознает, что Аарья любит обращать на себя внимание; в любом случае он не снисходит до того, чтобы ответить ей, и даже не смотрит в ее сторону. Его внимание полностью сосредоточено на Инес. Охранники снимают с нее оковы и волокут вперед, заставляя встать на колени. Они распускают ее косы, и на пол падает флакон с молниеносным ядом.

Джаг подбирает его и с любопытством вертит в пальцах.

– Ну надо же, – с явным удовольствием говорит он. – Это очень похоже на флакончик, который ты разбила прошлой ночью, Новембер. Интересно, как все иногда поворачивается, правда?

Он смотрит мне в глаза, и хотя выражение его лица не меняется, я не могу отделаться от ощущения, что они, возможно, уже обыскивали наши волосы и он знал, что там, но решил запугать нас. В ушах звучит его предупреждение: недисциплинированный разум приводит лишь к страданию.

– Хотя мне интересно вещество, которое настолько ценно, что вы предпочли бы уничтожить его, лишь бы оно не досталось мне, не думаю, что яд хоть как-то поможет вам в вашем нынешнем положении, – говорит он, достает нож и поднимает подбородок Инес лезвием. – Так что, полагаю, разумно будет искать дальше.

Напрягаюсь всем телом и украдкой бросаю взгляд, полный опасения, на Аарью.

– Я тебя помню, – с потрясающим спокойствием обращается Джаг к Инес. – Ты та маленькая Лисичка, которой я позволил остаться в живых, не так ли?

Лицо Инес сохраняет бесстрастное выражение, но глаза горят ненавистью. Я знаю, что Джаг тоже это видит, потому что он ей кивает.

– Какая жалость, – говорит он, будто она его разочаровала. – Помню, мне докладывали, что твоя семья сдалась практически без боя. Я-то думал, их будет сложнее убить.

Меня обжигает ярость. Он говорит вежливым тоном и даже не прилагает усилий, чтобы продемонстрировать свою жестокость.

Запястья пульсируют от боли, и я осознаю, что так напряглась в оковах, как будто могу оторвать их от стены силой воли. И я тут же понимаю, что Аарья была права: Джаг – чудовище, которое нужно отстранить от власти любым способом.

– Но довольно воспоминаний, – говорит Джаг. – Нам нужно решить небольшую проблему.

Без предупреждения он хватает прядь волос Инес и одним махом срезает ее под корень.