— Не бери в голову, сестрица, — мягко обратилась я к Беатрис. — Поверить не могу, что они забыли принести для тебя стул. Садись рядом с папой, а я лучше займу место среди дворян.

Люди оживились. У них был столь редкий шанс завладеть моим внимание и при этом не навлечь на себя недовольство Астуриаса или второй принцессы. Я знала, что аристократия жаждет заполучить меня в свои ручонки. Тобиас де ла Вон, Мартин де Гранже — в Хорте был не один опасный герцог, в чьих венах текла толика королевской крови и в чьих сокровищницах лежали горы золота. Немного улыбок, парочка ничего не значащих фраз, и у меня наконец появится союзник при дворе.

Пока что де ла Воны проявляли наибольший интерес и даже открыто пытались поддержать меня в суде. Я уже подошла к ступеням, не забыв одарить сестрицу куртуазными поцелуйчиками в щеку, но тут появился король.

Он возник будто из ниоткуда. Как подданные вообще могли проглядеть появление своего государя? Почему не трубили фанфары, не рукоплескали дамы, не стучали мечами о щиты рыцари? Король появился в ложе как тень, как призрак, до которого никому нет дела.

Я поджала губы. Неужели все из-за моего маленького спектакля? Нет. аристократы ни за что не упустили бы возможность польстить монарху, тем более ради моей сомнительной сцены. Ее даже на сплетни не разберешь.

Так почему же Фабиана фон Эгарта будто не замечали?

Отец водрузил корону себе на макушку. До этого он небрежно нес ее в руках, словно обруч ему только мешал. Устроив золотую корону поудобнее, отец взбежал по ступеням и преградил мне путь. Он равнодушно скользнул взглядом по моему платью цветов дома Эгартов, затем посмотрел на Беатрис в облаке шелка и тафты. Наконец внимание короля привлекла композиция из трона и двух кресел, одно из которых выглядело как наспех украшенный шелком и бархатом стул из столовой.