Международный аэропорт Эль-Шаргаза. 16.39. С сиденья водителя в своей машине Гаваллан видел, как грузовой люк огромного «Боинга-747» закрылся, проглотив половину 212-х, ящиков с запчастями и лопастей несущих винтов. Пилоты и механики лихорадочно заканчивали загрузку второго самолета, на борт осталось поднять всего один разобранный вертолет, с десяток ящиков и гору чемоданов.

– Идем по графику, Энди, – доложил Руди, отвечавший за погрузку, делая вид, что не замечает бледности в лице своего друга. – Еще полчаса.

– Хорошо. – Гаваллан протянул ему бумаги. – Здесь разрешения для всех механиков, которые отправляются с грузом.

– А пилоты с ним не летят?

– Нет. Все пилоты отправляются рейсом БА. Только проследи, чтобы они были на паспортном контроле не позже десяти минут седьмого. БА не могут задерживать рейс. Позаботься, чтобы все были на месте, Руди. Они должны быть в этом самолете, я гарантировал это.

– Не волнуйся. Что насчет Дюка и Мануэлы?

– Они уже улетели. С ними полетел док Натт, так что они уже в пути. Я… вот, пожалуй, и все. – Гаваллан поймал себя на мысли, что ему трудно соображать.

– Вы со Скрэгом по-прежнему летите рейсом в шесть тридцать пять в Бахрейн?

– Да. Жан-Люк нас там встретит. Мы берем с собой Касиги, чтобы он организовал там базу и приготовился к приему своих пташек для «Иран-Тода». Я приду вас всех проводить.

– До встречи в Абердине. – Руди крепко пожал ему руку и заторопился прочь.

Гаваллан отпустил сцепление, коробка передач протестующе заскрежетала, он выругался, потом покатил к управлению.

– Есть что-нибудь, Скрэг?

– Нет, пока ничего нет, приятель. Звонил Касиги. Я сказал ему, что дело на мази, дал ему регистрационные номера вертолетов, имена пилотов и механиков. Он сказал, что забронировал места на наш рейс в Кувейт сегодня вечером, там он найдет оказию до Абадана, а оттуда доберется до «Иран-Тода». – Скраггера, как и всех остальных, тревожил внешний вид Гаваллана. – Энди, ты предусмотрел все, что можно, любую случайность.

– В самом деле? Сомневаюсь, Скрэг. Эрикки и Азадэ я не вытащил.

Всю ночь, до самого позднего часа по лондонскому времени Гаваллан названивал всем имеющим влияние лицам, каких только мог вспомнить. Финский посол был шокирован: «Но это невозможно! Наш гражданин ни в коем случае не может являться участником подобной аферы. Невозможно! Где вас можно будет найти в это время завтра?» Гаваллан ответил ему и стал ждать, глядя, как ночь переходит в рассвет. С Хаким-ханом не связаться, кроме как через Ньюбери, а Ньюбери и так уже занимался этим вариантом.

– Дело дрянь, Скрэг, что тут скажешь. – Он тупо взял телефонную трубку, снова положил ее на место. – Вы все уже выписались?

– Да. Касиги встретит нас в аэропорту у выхода на посадку. Все наши чемоданы я отослал вперед и договорился, чтобы их сдали в багаж. Мы можем находиться здесь до самого последнего момента и отправиться прямо к самолету.

Гаваллан не мигая смотрел на аэропорт. Оживленный, нормальный, приятный день.

– Я не знаю, что делать, Скрэг. Я просто больше не знаю, что делать.