Мы с Анджелой решили быть на виду и пошли гулять в центр Скарлет-тауна. Там на небольшом возвышении стояли шатры и палатки местной ярмарки.

Из-за серой пелены туч с трудом вылезло бледно-желтое солнце.

Анджела прижималась ко мне, а я держал ее под руку, и пусть тысяча агентов Пакеды скажут, что мы ходим под ручку – мне было абсолютно плевать. Так даже лучше.

Играла музыка из артефактных динамиков, из патефонов, и даже музыканты развлекали толпу, не только играя мелодии на разнообразных инструментах, так еще и пытаясь разбавлять свои выступления номерами, острыми шутками и эффектами различных артов.

Зазывали в пестрые палатки для выяснения судьбы, определения знаков Зодиака, для покупки редких артефактов. Кувыркались карлики-эксцентрики, показывали бородатую женщину, которая обладала чревовещанием, и сросшихся близнецов, способных «зарядить» человека на удачу и крупные деньги. Торговали удивительными пресноводными рыбинами, которые размерами не уступали морским чудовищам.

Мальчишки – разносчики газет выкрикивали заголовки последних новостей: что-то там про проблемы в столице.

Продавали автомобили, плотскую любовь, воздушные хлопья, ягоды в сахаре и даже катали верхом на артефактных креслах, кои парили над землей. «Уникальные сиблинги-предсказатели» обещали найти вашу любовь, пропавшего родственника, диагностировать все болезни и рассказать, с кем спит ваша жена или муж. Даже будущее было им подвластно. Редкие мохнатые медвежуки, пойманные в горах, с суставчатыми лапами и круглыми, почти человеческими глазами стрекотали и шевелили своими хитиновыми жвалами. Некоторые смельчаки забирались на их пестрые седла с яркими попонами. Честно говоря, я их немного побаивался – да и не сталкивался с ними вживую – только в зоопарках. Пыхтели алхимические кубы, выгоняющие эссенцию «счастья» по рецептам Древних, как уверяли местные торговцы.

Меня периодически словно бы хлестали крапивой по затылку – пробегали мурашки от сотен артефактов и местных сиблингов.

Я невольно вспомнил идущих мне навстречу серых и невыспавшихся рабочих в окрестностях Нью-Фауда.

Не знаю почему – меня передернуло. Как может происходить вся эта вакханалия, когда самых главных лиц в Иропе могут сделать марионетками? Да я бы и сам с ними поговорил строго, но получается, что все наше общество находится просто на волосок от катастрофы и зависит от чьих-то желаний… И желаний не самых адекватных…

– Давай пойдем в тир, – предложила Анджела, – я хочу, чтоб ты выиграл мне плюшевого медведя!

– А это обязательно? – округлил я глаза. – А то…

– Ну, За-а-аг! – Она сделала бровки домиком.

Она задорно улыбнулась, а меня снова тряхнуло, когда я вспомнил, как метко она отстреливала мертвяков из отцовского карабина. Но она – юная девушка и относится ко всему непосредственно, я не смог ей отказать.

Пневматическое ружье сделало «пиф», и тучный владелец тира с усами попытался всучить нам зайца, но я строго поглядел на него и потребовал плюшевого медведя Марви, а Анджела хлопала в ладоши…

– Oh! Voi siete troppo felici![40] – воскликнул чернявый субъект в клетчатом костюме, и его артефактная фотокамера извергла из себя наш застывший смех.

Он тычет в меня свежими влажными снимками. Удивляюсь обилию диалектов тут, в Красных Горах, причем диалектов Древних.

Я просто сую ему талер, а Анджела смеется опять и, обняв меня, целует в губы.

Разве это не счастье? Разве не так я хотел бы жить? Да и не только я, многие другие… Почему бы и нет?

Я купил по просьбе Анджелы квадратный, точнее, параллелепипедный арт Дильдара-Водолея «Коробка» – он мог усиливать и передавать звуки на расстоянии десяти метров. Полезная штука – Анджела хотела переговариваться на близких расстояниях в толпе.