– Да уж, – кивнул Лейк, – башка у тебя варит.

– Ну, зато в движках я разбираюсь гораздо хуже, – примирительно улыбнулся я, – но у меня возникла догадка после беседы с полицией, как ты это проделал почти без всяких улик. На месте крушения обнаружили резиновую грелку. Сперва я подумал, что Элизабет брала грелку, чтобы не замерзнуть в аэроплане, но на аэродроме случайно обмолвились, что высоко она не летала, да и сама модель БК-17 больше спортивная, с невысоким «потолком». Да и не была она старушкой, которая всегда мерзнет. И эта грелка просто не давала мне покоя. Я попросил, чтобы ее отдали на химический анализ, но копам я ничего больше не сказал. Я просто знаю, что эту грелку подсунул ты. А зачем? Я не знаю… есть у меня предположение…

Палмер тяжко вздохнул, на его скулах заиграли желваки.

– И драться ты мастак, и голова в порядке, – грустно констатировал он, – местные бы точно никогда не догадались…

– Да и я не догадался, – махнул я рукой.

– А какие у тебя мысли? – Палмер вдруг азартно прищурился. – Ты же точно не сдашь меня копам?

– Слово. – Я поднял вверх правую руку.

– Слово сиблинга? – усмехнулся Озерный.

– Мое слово, – я глянул ему в глаза, – Зага Моррисона.

– Так какие у тебя догадки? – снова прищурился он.

– Ты сам мне подсказал, – я принял его игру, – ты сказал про копоть на свечах.

– Так?

У меня возникло ощущение, что это не я допрашиваю Палмера, а он меня.

– Что наливают обычно в грелку? – вместо ответа спросил я. – Скорее всего, воду…

Я не хотел упоминать имя Барри Шептуна, не видел необходимости приплетать его инкогнито, потому пришлось сделать вид, что я более внимательный и умный, чем есть на самом деле.

– Копченые свечи и вода, – продолжил я, – а ты, опять же, сам рассказал, что ваша фабрика переориентировалась на производство удобрений. Как связаны удобрения и уголь? Конечно, есть селитра и нитраты, но тут было много именно угля. Потом я подумал, что, несмотря на то что у вас в Фармайн-виллидж есть электричество – фонари у вас газовые. Экономия? Естественно. Но месторождения газа у вас вроде как нет. Уголь, удобрения, газ, который горит. Закопченные свечи, закопченные фонари, уголь, удобрения. И мне пришло на ум только одно – я в детстве воровал с мальчишками со стройки карбид кальция, такие пористые ноздреватые камешки. Их если в воду кидаешь, они шипят и пузырьки мощно выделяют. Их для сварки труб использовали, а эти пузырьки – это газ ацетилен. А в грелке была вода… а еще карбид кальция применяют в производстве цианамида кальция, из которого получают удобрения. Я в одной книжке читал…

– Ну, Заг! – На лице Лейка было написано такое детское восхищение, словно это не я его разоблачил, а, наоборот, подсказал ему интересную идею. – Котелок у тебя реально варит! Уважаю таких…

Причем никаких признаков агрессии не было на его лице – только восторг. Такое я видел первый раз в своей профессиональной карьере!

– В других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями, – он горько усмехнулся, – да, наверное, я поступил подло… но в тот момент мне казалось это самым верным делом…

– Ты вот меня хвалишь, Лейк, – я вернул ему ухмылку, – но как это сработало, я так и не разобрался, потому и не считаю, что я справился. С такой версией меня любой инспектор послал бы куда подальше. Да и не стал бы я сюда копов приплетать, повторюсь – не ты моя цель.