– Спасибо, Анджи, – кивнул я.

– Возьми еще бутылку виски в шкафу, если ее не разбили, – попросила меня дочь Пакеды.

И мы принялись приводить домик в надлежащий вид.

Хофер подмел пол, избавившись от осколков, и даже оттер его какой-то тряпкой (судя по всему, сорванной занавеской) от пятен крови. Хуарес с помощником затянули окна старой рогожей и прикрыли кусками пластика. Потом поменяли на столе скатерть.

Через какое-то время уже почти ничего не напоминало о происшествии, не считая дырок в стенах и мебели.

Я же возлежал на двухспальной кровати голый по пояс, так как сорочку тоже пришлось снять, и наслаждался прикосновениями девушки.

Хорошо, что я успел незаметно спрятать арт бабушки в карман брюк, не хотел я им светить, пусть даже и перед Анджелой.

Она оказалась умнее, чем я думал, и при перестрелке заняла позицию на лестнице, ведущей в подвал, и на ней не было ни царапины, не считая нервного шока.

Правда, пришлось поморщиться, когда Анджи вытаскивала из моей руки пинцетом мелкие шарики дроби, которых оказалось шесть.

В общем, продезинфицировав мне руку и перебинтовав ее, Анджела даже умудрилась обрядить меня в сорочку Пакеды, а я клятвенно пообещал вычесть ее стоимость из своего гонорара. На это она покрутила пальцем у моего виска.

– Завтра я отведу тебя к знакомому врачу, – сказала Анджела, – и он тебе обработает рану артом Самии. И возражения, мистер Моррисон, не принимаются!

Я понял – спорить бесполезно.

Затем мы все же соорудили небольшой ужин, Анджела достала еще виски для мужчин, и я с облегчением заметил, что себе она наливать не стала – наверное, подействовало снадобье Хуареса. Она уже выглядела расслабленной, без тремора, но действовала очень четко.

Все уселись за стол, кроме подручных Папы: им Хуарес выдал по тарелке с ветчиной и бобами и отправил их на улицу караулить округу в машине. Те безропотно подчинились.

Наконец мы начали разговор.

Первое, что меня интересовало очень сильно, каким образом наша «кавалерия» поспела к месту битвы настолько вовремя, учитывая, что мы насчитали пятнадцать мертвых тел.

Хуарес излагал, как профессиональный рассказчик, и его история заставила всех превратиться в слух.

В общем, все оказалось логично. Началось все с того, что Папа Монзано выразил некоторую досаду, что с Загом Моррисоном невозможно связаться, и вышеуказанный джентльмен не делится с ним важной информацией по делу. В результате этой досады Хуарес был направлен на поиски Ганса Хофера. Ганс был найден, и беспокойство Папы наложилось на тревогу самого Ганса, который не получил от меня ежедневного рапорта. Их волнение усилилось, соответственно, вдвое, к тому же Папа ждал Хуареса с конкретной информацией. Ганс же выразил еще и беспокойство о судьбе секретной операции, в детали которой мистер Моррисон по какой-то причине посветить его забыл, но упомянул, что некий план у него есть.

И итоге было принято единогласное решение – отправиться на поиски мистера Моррисона немедленно. Были решительно заказаны дорогие билеты на вечерний рейс пассажирского аэроплана на аэродром в Палм-хиллс, а Рауль Хуарес прихватил с собой двух лучших бойцов из команды Папы.

Взяв напрокат прямо на аэродроме жутко дорогой, но надежный «парвиз» седан, они отправились на мои поиски.