Тогда я в первый раз оставил Катюшу дома одну, на целый день. По дороге сначала боялся, что старенький жигуленок сломается и я застряну где-нибудь на шоссе. Но машина только внешне выглядела потрепанной, а мотор работал как новенький, салон и сиденья были обтянуты добротным дорогим сукном. Дядя-конспиратор, по всей видимости, не любил выставлять доходы напоказ. Как оказалось, я не ошибался, и через какое-то время неожиданная находка убедила меня в этом.

Позже я созвонился с поставщиками древесины. Не ожидал, что цены такие высокие. В Архангельске за кубометр тика или дуба я заплатил бы гораздо меньше. Меня обнадежило лишь то, что и стоимость моих работ должна соответствовать столичному уровню.

Появились первые серьезные заказчики. Их направил ко мне Муштаков. Сначала супружеская пара – какие-то предприниматели, потом жена одного крупного чиновника. Всех смущала моя молодость. Наверное, они ожидали увидеть прокуренного бородатого старика.

Жене чиновника, ее звали Марина, потребовался набор предметов из сибирского кедра, для сауны. С этим материалом я много работал у Муштакова и знал его отлично. А вот супруги хотели к рождению первенца колыбель в старинном кельтском стиле, из палисандра. Дерево это дорогое, и опыта работы с ним у меня было маловато. Сначала я занялся первым заказом. Через две недели от Марины приехал фургончик, молчаливый водитель протянул мне пачку денег. Мы погрузили шайки, скамеечки, прочую мелочь – и он уехал. Я пересчитал деньги. В пачке оказалось немного больше, чем мы договаривались. Я поздравил себя с почином.

Супруги привезли мне рисунок колыбели. Не знаю, в какой средневековой книге они его откопали, но я зря переживал: конструкция оказалась несложной. Орнамента в изобилии, но резьба изяществом и тонкостью не отличалась. Стилизованные контуры животных были даже грубыми. Я увидел, что могу сделать лучше, но говорить об этом не стал. Муштаков приучил меня не спорить с клиентами, а делать, как они просят. Проблем меньше – толку больше. Помню: однажды мастеру заказали небольшой секретер из лунного эбена. Дерево это на вес золота, поставок почти не существует. Но Муштаков сумел раздобыть необходимое количество. Он чуть не плакал, когда резал его по чертежу, говорил, что такой поганый рисунок мог придумать только вандал. Но заказчик был в восторге.

С работой я уложился в срок. Закончил полировку, поставил колыбель в центре мастерской и позвал Катеньку. Спросил:

– Ну как?

Катюшка прищурилась, обошла колыбель, оглядела и подняла палец:

– Во!

Одобрила, значит. Я и сам понял: грубоватая резьба смотрелась невыгодно на бумаге, а в реальном исполнении выявила особый стиль.

Супругам очень понравилось. Они еще подумывали о большом заказе мебели к осени. Предложили задаток. Я согласился. Расходы у меня были немалые. Еще к сентябрю следовало одеть-обуть Катюшку, требовались школьные принадлежности. К тому же я решил купить компьютер. И мне для работы в помощь, и сестренке было бы полезно. Я надеялся, что с компьютером она быстрее научиться хорошо писать и читать.

Я думал: если так пойдет и дальше – без денег мы не останемся. Только вот мастерскую следовало благоустроить тщательнее. Поменять пол, поставить другие верстаки, докупить пару станков, переделать освещение и вытяжку. Последний стенд, где прятался волк, я решил тоже выбросить.

За обедом рассказал Кате о чучеле. Ей захотелось немедленно увидеть его. Я вытащил монстра на свет. Сестренка смотрела во все глаза. Она ничуточки не испугалась. Походила вокруг, потрогала зубы, подергала за уши, заглянула под брюхо.

– А у него замочек, как на моей курточке! – заявила она.

Я повалил волка на бок. Между передних лап и до живота под шерстью действительно пряталась молния. Я нащупал язычок и потянул его. Внутри что-то было. Пришлось засунуть руку в брюхо. Я выудил толстый плотный сверток. Мне показалось, что это какие-то документы. Развернул – а там пачка долларов! Я засмеялся и показал Кате деньги.

– Ну, дядя! Ну, жук!

Катюша удивилась.

– Ой, где жук? – Она стала рассматривать деньги. Я снова расхохотался.

В пачке без малого насчиталось пятнадцать тысяч. Мне хотелось представить логику нашего странного дядюшки: вот он прячет деньги в чучеле, а потом пишет завещание на родственников. Про доллары – ни гу-гу. Но если бы мы выбросили волка не глядя? Вот положили бы на кучу мусора при уборке и сожгли. И прощайте, денежки!

Зверину мы с Катюшкой оттащили на чердак.