Вдова Амегетти прибыла в сопровождении своего старшего сына через неделю. Ее поселили в королевском дворце в нижних гостевых покоях, и она была потрясена столь роскошным приемом. Ее сын, коренастый мужчина немногим за тридцать, выслушав заданный им вопрос, удивился.

– Прошло столько лет, неужели открылось что-то новое?

– Да, – Роуэн посмотрел на угрюмо молчавшего Беллатора, не желающего говорить дурное о покойной жене, и вынужден был вести нелегкую беседу сам. – Селина, которую вы воспитывали, является законной дочерью и наследницей герцога Ланкарийского.

Вдова потрясенно ахнула и закрыла рот ладонью.

– Вот как? – ее сын помрачнел. – А мы-то всегда считали ее плодом незаконной любви. Что она благородного происхождения, видно было сразу, но как так могло случиться, чтобы законная дочь главного аристократа Терминуса была, по сути, брошена?

– Так получилось, – Роуэн с сочувствием глянул на склоненную голову наместника. – Один из аристократов стремился заполучить титул герцога и не гнушался для этого ничем. Виновных уже нет в живых, не стоит о них говорить.

– Но что вы хотите от нас? – купец не понимал, что можно сделать через почти двенадцать лет, прошедших после похищения Селины. – Мы куда только ни обращались с жалобами и просьбами, все напрасно.

– Даже не знаю, – Роуэн не мог признаться, что гонится за призрачной надеждой, – но в похищении есть что-то, чего я никак не могу понять.

– Вряд ли наша малышка жива, – тихо добавила ее приемная мать. – Она бы все равно нас нашла, если бы не…

Она не договорила, но все поняли, что она хотела сказать.

– Или если бы не подверглась воздействию Тетриуса и не забыла все, что было до похищения, – внезапно сказал молчавший до того Беллатор.

– Ты хочешь сказать, что Селину похитили люди Контрарио? – Роуэн постарался остановить трепыхнувшееся надеждой сердце.

– Вполне возможно, – Беллатор поднял левую руку, на среднем пальце блеснул камень, как когда-то в перстне Контрарио сверкал Тетриус, – но это только предположение.

– Если б это было так, то с утратой графом камня она бы все вспомнила, – Роуэн разочарованно поморщился. – Ведь сам-то Контрарио пришел в себя.

– Ни о чем не берусь судить, – Беллатор оставался все так же мрачен. – Ты же помнишь, как он поступал со своими… – он замолчал, не договорив.

Роуэн тяжко нахмурился, вспомнив слова Ферруна о надоевших графу любовницах.

Почтенная вдова вытерла безостановочно бегущие по щекам слезы.

– Это мы ее не уберегли. Эх, если б знать заранее… Она очень хорошенькая была, наша Селина, и душевная такая, ласковая. Славная, славная девочка…

Она зарыдала в голос, и сын принялся ее утешать.

Беллатор поднялся, не в силах вынести женские слезы.