— Идиот, — обозвал я его. И подойдя дал ему попить. Вволю.

— Сенькю. Губы не вытрешь?

Я хмуро оглядел его. Он все еще злил меня.

— Головой шевелить можешь?

— Ага!

— Потрись об рукав.

Я подставил ему рукав. Но Тоха покачал головой.

— Сойдет. Я пошутил.

— Я тоже, — ответил я. — Ладно поехали, боец радуги.

— Чего?

— Это судно Гринписа, которое было затоплено французскими спецслужбами, — объяснил я, возобновляя движение.

Тоха встрепенулся:

— Слушай, а хорошая кликуха для новичка? Боец Радуги! Я бы сам взял даже. Романтично, до чертиков!

У Тохи уже была кличка. У всех фей клички есть. У меня поначалу была Предатор. А потом я стал: Старый. А в последнее время называли уважительно: Старик. Тоху называли КГБ. Дурацкая кличка, но ему почему-то нравилась. Я его — Хохмачом называл. Иногда Мордвином. Причем, последнюю кличку многие переняли у меня. Это единственное что злило Тоху. На три секунды. Потом злость хохмача пропадала. Сильно обидеть его было практически невозможно.

Через полчаса мы наконец добрались до поляны, которую я обнаружил при помощи карты. Но поляна была уже занята. И как раз теми, о ком Тоха говорил: медведями!

Взрослая самка с медвежатами. Довольно большими уже.

— Ну вот. Спасенные тобой мишки, — заметил я.

Отпустил плащ и стянул с плеча винтовку. Тяжелую крупнокалиберную винтовку с укороченным стволом, но страшно мощную. Вольфрамовый сердечник, реактивная пуля. В боковой проекции, даже танк может пробить. Убийственная вещь. Спец-оружие фей-камикадзе.

— Ты чего?!

Тоха почти крикнул.