— Ты очень добра, — отвечала миссис Уотсон. — Честно говоря, Августа очень не хотела нас отпускать. Пришлось сказать, что едем в церковь и скоро обязательно к ней вернемся. Ты же знаешь, что везти малышку без няни невозможно: за ребенком необходим постоянный уход.

— Очаровательная крошка! — воскликнула Маргарет. — Расставание с ней разбило мое сердце!

— Тогда почему же ты поспешила от нее уехать? — возмущенно отозвалась миссис Роберт Уотсон. — Что за упрямая, непослушная особа! Разве я не спорила с тобой, не уговаривала остаться? В жизни не слышала, чтобы гостили у родственников так мало! Ты же знаешь, как мы рады принять любую из вас. Жаль только, — здесь Джейн лукаво улыбнулась, — что этой осенью не удалось придать Кройдону особой привлекательности.

— Умоляю, дражайшая Джейн: не терзай ехидными шутками! — обиженно воскликнула Маргарет. — Ты же знаешь, что заставило меня поспешить домой! Ради бога, избавь от двусмысленных острот!

— Ну, хотя бы не настраивай против нас сестер. Может быть, если ты не сдержала данного слова, Эмма захочет поехать в Кройдон и побыть у нас до Рождества?

Эмма вежливо поблагодарила за приглашение.

— Уверяю тебя: в Кройдоне сложилось чудесное общество, — продолжала щебетать миссис Уотсон. — Лично я нечасто посещаю балы: считаю их чересчур доступными для сомнительной публики, — но в нашей гостиной встречается только избранный, достойный круг друзей. На прошлой неделе пришлось поставить семь карточных столов. Тебе нравится жить в деревне? Нравится Стэнтон?

— Очень нравится, — ответила Эмма, решив дать один всеобъемлющий ответ, и тотчас прочитала во взгляде невестки презрение. Миссис Роберт Уотсон действительно спросила себя, к какому образу жизни Эмма привыкла в Шропшире, и пришла к выводу, что тетушка наверняка не имела шести тысяч фунтов постоянного дохода.

— Как очаровательна наша Эмма! — томно прошептала Маргарет, обращаясь к Джейн.

Эмма услышала реплику, и беспредельное лицемерие покоробило тем больше, что пять минут спустя сестра заговорила с Элизабет совсем другим, пронзительным и раздраженным, голосом:

— Пен написала тебе из Чичестера? На днях я получила от нее письмо. Не думаю, что она там чего-нибудь добьется. Скорее всего вернется все той же «мисс Пенелопой», какой уехала.

Эмма испугалась, что таким тоном Маргарет будет разговаривать постоянно, едва минует новизна возвращения. Вряд ли меланхолия искусственной чувствительности сохранится надолго. К счастью, вскоре дам пригласили подняться в свои комнаты, чтобы переодеться к обеду.

— Надеюсь, Джейн, здесь тебе будет достаточно удобно, — открывая дверь свободной спальни, обратилась к невестке Элизабет.

— Милое создание! — с жеманным энтузиазмом воскликнула миссис Уотсон. — Прошу, не церемонься со мной. Всегда принимаю обстоятельства такими, какими нахожу. Надеюсь, за две-три ночи со мной ничего не случится даже в такой маленькой комнатке. Когда приезжаю в Стэнтон, всегда хочу, чтобы ко мне относились как к члену семьи. Надеюсь, что ради нас ты не замахнулась на грандиозный обед, и напоминаю: мы никогда не ужинаем.

— Полагаю, — проговорила Маргарет так, чтобы услышала одна лишь Эмма, — нам с тобой предстоит ночевать в одной комнате. Элизабет всегда стремится оставить себе отдельную спальню.

— Ошибаешься. Элизабет пригласила меня разделить спальню с ней.

— О! — невнятно отреагировала Маргарет.

Предусмотрительность старшей сестры определенно ее разочаровала: ведь теперь не на что было пожаловаться. Впрочем, выход тут же нашелся:

— Значит, я не смогу воспользоваться редкой возможностью провести время вместе с тобой: тем более что от долгого отсутствия приятной собеседницы всегда начинаю нервничать.

Переодевшись, Эмма первой спустилась в гостиную и нашла там сидящего в одиночестве брата.