— Я инквизитор. По долгу службы мне положено преследовать таких, как вы, — сухо сообщил Курт. — Как думаете, плохой я человек? С вашей точки зрения как ведьмы?

— Меня-то вам не за что преследовать, — уверенно заявила я. — Ничего плохого я не делала, колдовать не умею и не собираюсь этому учиться… А если вы говорите о ком-то вроде той ведьмы, которая в прошлом году заставила коров телиться мертвыми младенцами, или о той, которая устроила над городом дождь из скорпионов и жаб, то я сама от этого не в восторге.

Мой привычный здравый смысл постепенно начал брать верх над растерянностью и страхом. Все когда-нибудь умрут, но мы пока поживем. И попробуем все-таки отыскать способ избавиться от проклятия.

Еще сорок мертвых девушек? Вот уж нет!

И я не стану отчаиваться и заламывать руки. Нет. Я буду бороться, а не сдаваться и плакать целый год вместо того, чтобы искать спасение.

— Спасибо вам, — искренне сказала я. — Мия теперь будет жить спокойно, Эдвард к ней точно не подойдет. Это того стоило.

Курт вопросительно поднял бровь и признался:

— Честно говоря, я думал, что вы будете плакать всю дорогу.

— Не дождетесь, — весело усмехнулась я. — Я буду искать способ выжить. Среди ваших жен были ведьмы?

Курт рассмеялся. Кажется, ему стало легче от того, что я не билась в истерике по поводу своей несчастной судьбы.

— Господь отвел. Вы первая.

— Вот и посмотрим. Может, стану последней, — сообщила я и только потом поняла, что это прозвучало несколько двусмысленно.

Экипаж остановился у ворот двухэтажного особняка в духе Первой республики — смугло-розовый мрамор, черное кружево балконных решеток с длинными прядями вечнозеленого барклиста, большие окна. Торопливо подбежавший слуга в темно-синем костюме с поклоном открыл дверь экипажа, и мне на мгновение показалось, что я попала на страницы своих любимых книг.

— Прошу! — произнес Курт. — Надеюсь, вам здесь понравится.

Когда-то мои предки жили среди такой же спокойной и элегантной роскоши, когда каждая деталь идеально подходит друг к другу. У моих предков были такие же сверкающие зеркала, многоярусные люстры из вайнского хрусталя, старинные индские ковры, мебель с тонкой инкрустацией и безделушки на каминной полке. Но родовые капиталы давным-давно обратились в прах — когда я вошла вместе с Куртом в просторную светлую гостиную, то на какой-то миг меня кольнуло мыслью о том, что мои родители сейчас могли бы жить точно так же, если бы дед не любил карточные игры и не продул все капиталы за игорным столом.

— У вас чудесно, — искренне сказала я. Дом был удивительно светлым и легким, он окутывал тишиной и покоем, и я как-то вдруг расслабилась, все волнение во мне улеглось, и дышать стало легче.

Может быть, нам повезет. Может быть. Во всяком случае, мы постараемся.

— Рад, что вам нравится, — улыбнулся Курт, и ко мне тотчас же бесшумно подошла девушка в черном платье и белом переднике — служанка: поклонилась, улыбнулась, всем своим видом показывая, что она готова выполнить любое распоряжение новой госпожи Лансеберг. — Ваша комната на втором этаже, Джейс проводит. Располагайтесь и отдыхайте.