Одной из наиболее известных работ Пахомова стала литография «Скоро свет», созданная в 1944 году после снятия блокады. На первый взгляд – ничего особенного. Девушка-электрик подсоединяет провода к уличному фонарю. Но для людей, переживших блокаду, эта девушка стала символом возрождения, олицетворением возвращения к прежней, доблокадной жизни. Скоро – свет! Свет! И это означает, что всё будет хорошо. Для тех, кто выжил…

Невероятно, но 2 января 1942 года, в самый мрачный период блокады, в Ленинградском Союзе советских художников была открыта первая блокадная выставка, на которой демонстрировались семьдесят работ, выполненных в разных жанрах – живопись, графика, скульптура. Эту выставку ежедневно посещала пара десятков человек, но сам факт того, что в осажденном городе проводятся выставки, имел огромное значение, не столько идеологическое, сколько духоподъемное. Вторая выставка открылась в мае 1942 года. На ней, помимо работ, участвовавших в первой выставке, были представлены работы, сделанные художниками во время командировки в места дислокации партизанских отрядов. Всего было представлено сто двадцать шесть работ, а на третьей выставке, которая открылась 12 июня, их уже было более трехсот. Эта выставка производилась по всем правилам – с пригласительными билетами и отпечатанным каталогом.

Единственный оставшийся в городе Театр музыкальной комедии продолжал давать спектакли в стенах Пушкинского (Александринского) театра, более защищенного от обстрелов и бомбежек. За первый год блокадной жизни были выпущены шесть премьер – «Ева», «Принцесса долларов», «Марица», «Три мушкетера», «Продавец птиц» и «Любовь моряка». Всего же за годы блокады было осуществлено пятнадцать премьер и возобновлений ранее поставленных спектаклей (!). Театр посетили один миллион триста тысяч зрителей. В кассе билеты обычно заканчивались к полудню (очередь за ними занималась с раннего утра), а с рук их можно было приобрести за дневную пайку хлеба. При бомбёжках делались перерывы, а затем действие возобновлялось. Играть приходилось в неотапливаемом помещении, но это не смущали ни актеров, ни зрителей. Ленинградцы жили, жили назло врагу, и старались ни в чём себе не отказывать (разумеется, по мере возможностей). От голода и лишений умирали актеры, умирали художники, создававшие работы для выставок. Если в афише спектакля обозначалась замена, то причина была ясна всем…

На углу Невского проспекта и Малой Садовой улицы, на доме 54/3, установлен памятный знак «Блокадный репродуктор». В годы блокады эти уличные громкоговорители передавали фронтовые сводки и прочие известия. «Особую службу несли уличные динамики, – вспоминал писатель Юрий Алянский. – Они были укреплены с таким расчетом, чтобы прохожий непрерывно находился в зоне их звучания: один динамик «провожал» пешехода, другой тут же «встречал» его. Так вели они ленинградцев тяжкими блокадными маршрутами улиц. Во время обстрелов динамики сейчас же переходили в распоряжение МПВО,[102] предупреждали людей об опасности и спасли сотни человеческих жизней. Радио стало неотъемлемой частью жизни – как кусочек хлеба, стакан кипятку, вязанка дров». В перерывах между передачами звучал метроном, сигнализировавший о обстановке в Ленинграде – шестьдесят в минуту означало, что в городе все спокойно, а учащенный «радиопульс» извещал о бомбежке или артиллерийском обстреле.

Музой блокадного радио была поэтесса Ольга Берггольц. Её страстные стихи, проникнутые верой в будущее, в победу, в стойкость ленинградцев, вселяли уверенность, давали надежду, звали на борьбу. В феврале 1942 года Берггольц напишет самые знаменитые свои строки:

Бессмертие и сила Ленинграда обеспечивались каждодневным подвигом его жителей, подвигом, который был сродни фронтовому, а в чём-то даже и выше.

Жители блокадного Ленинграда набирают воду, появившуюся после артобстрела в пробоинах в асфальте. Декабрь. 1941 год

Блокадная поэзия Ольги Берггольц и «Ленинградская симфония»[106] Дмитрия Дмитриевича Шостаковича, первые три части которой были закончены в сентябре 1941 года в блокадном Ленинграде, погружают нас в то время и дают возможность хотя бы отчасти почувствовать, прочувствовать, понять то, что пережили ленинградцы. Хотя бы отчасти, ибо в полной мере это могут понять лишь те, кто через это прошел. В литературе, посвященной блокаде Ленинграда, на первом месте и в далеком отрыве от прочего стоит «Блокадная книга» – документальная хроника блокады, написанная Даниилом Граниным в соавторстве с Алесем Адамовичем. Книга страшная, впечатление после её прочтения остается гнетущее, но это наше прошлое, которое невозможно и недостойно вычеркивать из истории. После «Блокадной книги» хочется читать мемуары блокадников. Лучше всего начинать с мемуаров Дмитрия Сергеевича Лихачёва, который не дает оценок, не навешивает ярлыков, не превозносит героев, а просто рассказывает о том, что он пережил… «Магазины постепенно пустели. Продуктов, продававшихся по карточкам, становилось всё меньше: исчезали консервы, дорогая еда. Но хлеба первое время по карточкам выдавали много. Мы его не съедали весь, так как дети ели хлеба совсем мало. Зина [жена Д.С. Лихачёва] хотела даже не выкупать весь хлеб, но я настаивал: становилось ясно, что будет голод. Неразбериха всё усиливалась. Поэтому мы сушили хлеб на подоконниках на солнце. К осени у нас оказалась большая наволочка чёрных сухарей. Мы её подвесили на стенку от мышей. Впоследствии, зимой, мыши вымерли с голоду».[107]

Жители Ленинграда покидают свои дома, разрушенные бомбёжкой. 10 декабря 1942 года

Кино? Лучшее представление о блокаде Ленинграда даст полнометражный документальный фильм «Ленинград в борьбе», который был снят Ленинградской студией кинохроники в 1942 году. В нём показана жизнь Ленинграда в период с 22 июня 1941 года по апрель 1942 года. Этот фильм открывает трилогию блокадной документальной кинохроники, в которую также входят «Ладога» (1943) и «Великая Победа под Ленинградом» (1944). Ни одна художественная картина о блокаде и близко не может сравниться с блокадной документалистикой, но однозначно заслуживают просмотра «Ленинградская симфония» (1957) режиссера Захара Аграненко, «Балтийское небо» (1960) Владимира Венгерова, «Дневные звёзды» (1966), поставленные Игорем Таланкиным по одноименной автобиографической книге Ольги Берггольц, и киноэпопея «Блокада» (1974–1977), снятая Михаилом Ершовым по одноименному роману Александра Чаковского. Детям будет интересна приключенческая картина «Зелёные цепочки» (1970), поставленная Григорием Ароновым по одноименной повести Германа Матвеева (повесть тоже очень интересная и насыщена реалиями того времени). Что же касается современных сериалов, то…, впрочем, у нас разговор не об этом.

Анонс к фильму «Ленинград в борьбе». 1942–1943 год

Государственный мемориальный музей обороны и блокады Ленинграда (Соляной переулок, дом 9) начал работать в 1944 году. Сначала это была выставка, посвященная блокадному периоду, а в 1946 году она стала музеем. В 1949 году музей был закрыт в ходе так называемого «Ленинградского дела», о котором будет рассказано в следующей главе – руководство музея обвинили в принижении роли Сталина в Великой отечественной войне и битве за Ленинград, а также в ряде других нарушений. Возродить музей удалось лишь в 1989 году.

Возрождение огородов

5 февраля 1942 года в Ленинградском городском комитете партии был создан сельскохозяйственный отдел, которому было поручено создать систему сельскохозяйственных предприятий для снабжения города овощами. 19 марта 1942 года было принято положение «О личных потребительских огородах трудящихся и их объединений», разрешавшее и поощрявшее развитие личных огородов, как в черте города, так и в пригородах.

Новое – это хорошо забытое старое. Город словно бы вернулся в те давние времена, когда за Невским проспектом тянулись широкой лентой огороды. В целом под огороды для организаций и индивидуального пользования было отведено около семи тысяч гектаров свободных земель из расчета до пятнадцати соток для индивидуальных огородов и до пятидесяти гектаров для подсобных хозяйств организаций. Использовалась вся свободная земля – огороды были разбиты и на Исаакиевской площади, и в Летнем саду, и на площади Декабристов. Владельцам огородов помогали приобретать рассаду, которую готовили сотрудники Ботанического института. Они же учили ленинградцев использовать рассаду как можно экономнее – в частности, картофель сажали не целыми плодами, а небольшими частями с проросшим «глазком».

«По радио говорят: каждый ленинградец должен иметь огород… – вспоминала блокадница Ангелина Крупнова-Шамова. – Все скверы превращены в огороды. Семена моркови, свёклы, лука дают бесплатно. У нас на Большом проспекте посажены лук и щавель».

Огород у Исаакиевского собора. Ленинград. 1942 год