К весеннему приёму мы с Адониной готовим последний в этом году выпуск газеты. Помимо обычных рубрик в этот раз много внимания уделили интервью с новыми комсомольцами.

Изюминкой стала беседа с комсомольцем ещё тридцатых годов стареньким математиком Дмитрием Иванов Козловым и с отличницей Танечкой Донцовой из 7«А». Особенно материал заиграл, когда я смешал два интервью в одно. Такая перекличка поколений. Отправил в «Молодость Сибири». Из газеты позвонил главред, похвалил, пообещал гонорар и публикацию уже в мае.

Много сил и времени у нас отнял процесс выдачи рекомендаций от комитета комсомола, вступающим в ряды. В этом году четырнадцати лет достигли целых 52 человека. Каждого надо выслушать, каждому надо вопрос задать, проголосовать за каждого. Почти три часа угробили. Всё равно рекомендации дали всем. У райкома тоже план. Почему бы не выдать рекомендации по характеристикам? Или ещё лучше, по заявлению. Написал заявление, билет получил и готово. Всё равно процедура формальная.

– Наталья, какие основные принципы демократического централизма ты знаешь?

– Ольга, ты помнишь, сколько орденов имеет комсомольская организация?

– Владимир, можешь ли ты назвать комсомольцев героев Советского Союза?

И так далее, и тому подобное. Комитетчики позволяют себе по традиции немного пошутить, задавая провокационные вопросы:

– Сергей, сколько комсомольцев участвовало в штурме Зимнего?

– За какие заслуги вручен седьмой орден?

– В каком году Ленина приняли в комсомол?

Дух рутины пропитывает всю эту казёнщину. Вот если бы принимали не всех подряд, а только за какие-то очевидные заслуги, возможно приём проходил бы более живо. Но правила таковы и больше никаковы.

В целом справились и с этой напастью…

Апрель с его грязью, холодным ветром и синим, как будто, промытым небом. Но для дворницкой работы это, наверное, самое тяжелое время в году. Весь мусор, вся сажа, прячущаяся под снегом, бесстыдно вылезли наружу. Двух часов в день мне уже не хватает, приходилось выходить в шесть и в ритме вальса сгребать черный от сажи снег. В школу прихожу в мыле, как лошадь.

Однажды по дороге домой, Вадим затеял интересный разговор.

– Мужики, а вот, мужики, закончим мы школу, нах, пройдет время и память останется только у нас в мозгах, нах.

– Вадик, это ты к чему дело ведешь, – спрашиваю я его.

– Ты что, дурак что-ли? Что тут непонятного? – Олег тоже вступает в беседу. – Вадим же про фотоальбом говорит! По-моему, идея классная!

– Возиться только много придётся. – Начинаю я рассуждать. – Представь себе, надо же наснимать фоток не меньше трех-четырех десятков. Это значит с учетом брака, отснять надо будет плёнок шесть. Плёнки надо проявить, отобрать подходящие, напечатать в тридцати экземплярах, отглянцевать их, купить альбомы и аккуратно вклеить. Офигеть, работы сколько!

– Поделим на всех желающих. Одному, конечно, с этим не справиться. Деньги пусть родители из выпускного фонда выделяют. Тут не так уж много надо. Фотать, предлагаю нам втроём. По паре пленок отснимем. Каждый свои плёнки пусть проявляет. Проявка много времени не займет. Потом мочалок[79] наших позовём, типа, негативы отсматривать для печати. Вина возьмём, дринкнем, потом мочалок отжарим. – Фантазия Сеновалова не знает границ.

– Ну, кого ты там жарить собрался? Лупоглазую Калашникову? – Олег весьма критичен к нашим девочкам.