— …вместе.

— Нет, — с прежней улыбкой ответил Джерард. — Когда я рос в холмах и черпал их силу полными пригоршнями, когда магия была для меня оружием столь же привычным, как меч или лук, мне и тогда не одолеть было прирождённой сиды, что знала землю, когда на ней ещё не родились люди. Ведь тогда это и впрямь были игры. А теперь я не стану забавлять вас и не стану брать то, что мне не принадлежит. Без магии я против вас бессилен. Покончим с этим.

— Ты повзрослел, Лисёнок.

— …и поумнел. Прежде тебя не пришлось бы приглашать к драке.

— Только поумнел поздно, — ответил Джерард. — Сделанного уже не вернуть.

— Неужто жизнь с нами настолько противна?

Они вдруг оказались рядом, враз, так близко, что задевали меня краями одежды и касались ледяными руками. И глаза их были холодны, как руки, и все семеро смотрели с таким же ледяным любопытством, как в ту первую ночь, когда я увидела их сквозь прорези в гобелене.

— А чего же хочешь ты, девочка? Неужели умереть? Разве так желанна смерть, когда есть красота и юность? Чего ты хочешь?

Вопрос этот вызвал видение Дикой Охоты. Вольной стаей мчаться в небе над родиной, чуять прохладный ветер на лице, в волосах, пожаром раздувающий алые гривы коней. Вечно мчаться около Джерарда, одной из череды чёрных всадников, вслед за прекрасной Королевой и её возлюбленным Королём…

Любовь и свобода. Вечно. Навсегда.

Я улыбнулась в глаза-колодцы и молча покачала головой.

Ладонь Джерарда стальным запястьем замкнулась вокруг моей руки. Я ответно сжала пальцы.

— Мы всегда позволяем выбирать, — произнесла Зимняя Ночь. — Мы предлагаем помощь, владеем вожделенными дарами. Мы просто есть рядом. Мы ждём. Вы сами называете цену. Не наша вина, что вы бросаете клятвы, как осенние листья по ветру. Мы всего лишь учим вас, что сказанное слово дорого.

Она стояла прямо перед нами, остальные шестеро замерли по правую и левую руку своей старшей сестры; её прекрасное и жуткое лицо казалось вылепленным из первого снега, — маска, за которой одна только холодная пустота.

— Две смерти за одну жизнь — справедливый обмен.

Я склонилась к плечу Джерарда, он обнял меня, положив мою голову себе на грудь.

— Мы будем свободны, — тихо сказала я.

— Я совершил немало зла, — ответил он. — Разве там мы встретимся?

— А мы просто не разнимем рук и не позволим нас разлучить.